Длинные Цитаты про окно

ездить на пикник, спать после обеда на берегу реки, есть персики, креветки, круассаны, слипшийся рис, плавать, танцевать, покупать себе туфли, белье, духи, читать газету, глазеть на витрины, ездить на метро, следить за временем, пихать тебя в постели, чтобы ты подвинулся, стелить белье, ходить в Оперу, съездить в Бейрут, в Вену, посещать бега, ходить за покупками в супермаркет, готовить барбекю, злиться, потому что забыл уголь, чистить зубы одновременно с тобой, покупать тебе трусы, стричь газон, читать газету из-за твоего плеча, отнимать у тебя арахис, ходить по погребкам на Луаре и в Хантер-Вэлли тоже, идиотничать, трепаться, познакомить тебя с Мартой и Тино, собирать ежевику, готовить еду, съездить еще раз во Вьетнам, поносить сари, будить тебя, когда ты храпишь, сходить в зоопарк, на блошиный рынок, поехать в Париж, в Лондон, в Мелроуз, на Пикадилли, петь тебе песенки, бросить курить, попросить тебя подстричь мне ногти, покупать посуду и всякую ненужную всячину, есть мороженое,

Заезжает Трент, рассказывает, как «парочка еврейских принцесс истеричек» якобы видели в Бель Эр каких то монстров; идет разговор об оборотнях. Кто то из принцессиных подружек будто бы исчез. Вчера вечером в Бель Эр шел розыск, ничего не нашли, за исключением – здесь Трент ухмыляется – трупа изуродованной собаки. Еврейские принцессы, которые, по словам Трента, «вообще без башки», поехали ночевать к подруге в Энчино. Трент говорит, что у еврейских принцесс, видимо перепивших диетколы, была своего рода аллергическая реакция. Может быть, соглашаюсь я; но история меня тревожит. После ухода Трента я пытаюсь позвонить Джулиану, но никто не отвечает, я пытаюсь понять, где бы он мог быть. Вешаю трубку, уверенный, что слышу, как кричат в соседнем доме, ниже по каньону, закрываю окно. Еще слышен собачий лай, «KROQ» играет старую песню Doors , на тринадцатом канале «Война миров», я переключаю на какую-то религиозную программу, где проповедник вопит: «Дайте Господу вас использовать.

 Заезжает Трент, рассказывает, как парочка еврейских принцесс истеричек якобы видели в Бель Эр каких то монстров; идет разговор об оборотнях. Кто то из принцессиных подружек будто бы исчез. Вчера вечером в Бель Эр шел розыск, ничего не нашли, за исключением – здесь Трент ухмыляется – трупа изуродованной собаки. Еврейские принцессы, которые, по словам Трента, вообще без башки, поехали ночевать к подруге в Энчино. Трент говорит, что у еврейских принцесс, видимо перепивших диетколы, была своего рода аллергическая реакция. Может быть, соглашаюсь я; но история меня тревожит. После ухода Трента я пытаюсь позвонить Джулиану, но никто не отвечает, я пытаюсь понять, где бы он мог быть. Вешаю трубку, уверенный, что слышу, как кричат в соседнем доме, ниже по каньону, закрываю окно. Еще слышен собачий лай, KROQ играет старую песню Doors , на тринадцатом канале Война миров, я переключаю на какую-то религиозную программу, где проповедник вопит: Дайте Господу вас использовать.

Я не люблю много говорить, я курю и смотрю на птиц в окно, я открываю ноутбук и закрываю глаза на реальность, но... Мне нужно, чтобы меня кто-то ждал. Когда я ухожу блуждать в лабиринты собственной души, когда я превращаюсь в слова и рассыпаюсь по тетрадным листам, когда я, смешно фыркая и чихая, возвращаюсь из пелены дождя. Мне нужно куда-то возвращаться. Падать с неба на мягкий свет в уютное тепло, разбиваясь тихим смехом о подставленные ладони. Мне нужны твои руки. Нежные и надёжные, ласковые и любящие. Из которых я научился пить огонь, однажды ночью влетев в твоё распахнутое окно. В которых я нашёл что-то большее, чем любовь. Мне нужны твои глаза. Растерянно и удивлённо распахнутые навстречу миру, но становящиеся очень точными и внимательными, когда ты заглядываешь в меня. Которые я запомню именно такими: чуткими, жадными, ищущими, мудрыми, ироничными, матово мерцающими новым оттенком ночи в свете свечей. Мне нужен твой запах.

Инструкция "как снять деньги из банкомата не выходя из машины" ИНСТРУКЦИЯ ДЛЯ МУЖЧИН 1. Подъехать к банкомату 2. Опустить стекло 3. Вставить карточку в банкомат и набрать ПИН-код 4. Ввести нужную сумму 5. Забрать деньги, карточку и квитанцию 6. Поднять стекло 7. Отъехать ИНСТРУКЦИЯ ДЛЯ ЖЕНЩИН 1. Подъехать к банкомату 2. Подать назад, чтобы банкомат оказался напротив окна 3. Поставить машину на ручной тормоз, опустить стекло 4. Найти сумочку и высыпать ее содержимое на пассажирское сидение,чтобы найти карточку 5. Выключить радио 6. Попробовать вставить карточку в банкомат 7. Открыть дверь, чтобы дотянуться до банкомата 8. Вставить карточку 9. Вынуть карточку и вставить правильной стороной 10.Перерыть сумочку, чтобы найти записную книжку, где записан ПИН-код 11. Ввести ПИН-код 12. Нажать "сброс" и ввести ПИН-код правильно 13. Ввести нужную сумму 14.Посмотреться в зеркало и поправить прическу 15. Забрать деньги и квитанцию 16.

На площади стреляют поэтов. На главной площади нервные люди с больными глазами находят своё бессмертие. Но бессмертие пахнет могилой, это эхо молчания в затхлых залах вечной немоты, это плесень апатии, это мгновение, ставшее тягучей, душной, статичной вечностью. На площади люди слизывают с побледневших пересохших губ вкус жизни, запоминая его навсегда, влюбляясь в яростную боль, несущую в себе семена любви и экстатичной жажды вдохнуть в пробитые легкие хотя бы ещё один глоток солёного воздуха. На площади люди отчаянно смотрят в небо, судорожно понимая, что человеческая смертность — всего лишь залог остроты чувств, горячности идей, вечного стремления успеть, не жалея себя: жить, любить, дышать, смеяться, кричать в распахнутые окна, подставлять неумолимо стареющее лицо дождям, ветрам, снегопадам, солнцу... Потому что в конце этого предложения будет точка, восклицательный знак, а не шлейф уходящего в никуда многоточия. На площади стреляют поэтов.

Это папа? Возможно. Но даже если не папа, то все равно человек. Я вырвал эти страницы. Я сложил их в обратном порядке: последнюю — сначала, первую — в конце. Когда я их пролистал, получилось, что человек не падает, а взлетает. Если бы у меня еще были снимки, он мог бы влететь в окно, внутрь здания, и дым бы всосался в брешь, из которой бы вылетел самолет. Папа записал бы свои сообщения задом наперед, пока бы они не стерлись, а самолет бы долетел задом наперед до самого Бостона. Лифт привез бы его на первый этаж, и перед выходом он нажал бы на последний. Пятясь, он вошел бы в метро, и метро поехало бы задом назад, до нашей остановки. Пятясь, папа прошел бы через турникет, убрал бы в карман магнитную карту и попятился бы домой, читая на ходу «Нью-Йорк Таймc» справа налево. Он бы выплюнул кофе в кружку, загрязнил зубной щеткой зубы и нанес бритвой щетину на лицо. Он бы лег в постель, и будильник прозвенел бы задом наперед, и сон бы ему приснился от конца к началу.

Я, наверно, влюблен — он шептал ей вдогонку, Я, наверно, влюблен, я, конечно, влюблен, Она будет растить и нянчить ребенка, Под окном, прям у дома посадим мы клен... Будем жить, как все люди — ругаться, мириться, По ночам целоваться, выключать яркий свет... И под утро заснуть, и гадать, что ей снится, И молить страстно Бога, чтоб избавил от бед... Будет утренний кофе, бутерброды в дорогу, Поцелуй у двери, тихий шепот — люблю... Крикнув — Папа, куда ты? — дочка схватит за ногу, Крепко на руки взяв, я ее обниму... Целый день будут мысли, дела и заботы, Но вернувшись под вечер в ухоженный дом, Ты меня будешь ждать, будет вкусное что-то, И, конечно же, счастье — наконец-то вдвоем... Будем вместе смотреть, как растут наши дети, Как становятся выше за окнами клен, Это лучше всего, что быть может на свете - Видеть счастье в тебе, понимая — влюблен...

Искусство Памяти, в описании старинных авторов, является методом, при помощи которого можно чрезвычайно, до неправдоподобных размеров, увеличить Природную Память, с которой мы появляемся на свет. Мудрецы древности полагали, что лучше всего запоминаются живые картинки, расположенные в строгой последовательности. Соответственно, чтобы сконструировать чрезвычайно устойчивую Искусственную Память, необходимо прежде всего выбрать Место: например, храм, или улицу с лавками и дверьми, или внутренность дома, то есть любое четко организованное пространство. Выбранное Место старательно запоминается, так что человек может мысленно путешествовать по нему в любом направлении. Следующий шаг — создать живые символы или картинки для вещей, которые требуется запомнить; чем они ярче, чем больше поражают воображение, тем лучше — говорят знатоки. Для идеи Святотатства, скажем, подойдет оскверненная монахиня, для Революции — бомбист, закутанный в плащ.

Они боятся сделать шаг. Показать лицо, позвонить и сказать правду, встретится за чашечкой горячего ароматного напитка и поговорить. Да просто быть собой, не той смешной марионеткой образа с мышлением поисковой программы и безвкусно идеальной красотой аватарок, а просто человеком, не больше, но и не меньше. Они скребут изнутри панцирь иллюзорного одиночества и ждут того, кто сделает шаг за них, занимая свой досуг поиском всё новых и новых самооправданий бездействию.

…Мне нравится, вставая утром, обнимать тебя, стоящую у плиты. Ты режешь фрукты и иногда даёшь кусочки через плечо. Мне нравится встречать тебя после работы и приглашать на неизменный кофе, будто только недавно знакомы. Мне нравится, что можно ходить за руку с тобой, ни о чём не думая, о стольком говоря. Мне нравится тот детский восторг, и голос нравится, когда ты рассказываешь о чём-то, восхитившем тебя. Ты отстукиваешь пальцем музыку у меня на колене, у нас наушники, твои губы подпевают проносящемуся мимо пейзажу. Мы знаем все уголки домов и улиц. Мне нравится, как ты выбираешь мне одежду. Как ты не пускаешь меня в ванную, если я задержусь. Как в середине своей фразы я понимаю, что ты на меня смотришь, но уже не слышишь, потому что засмотрелась на мои слова. Люблю вспоминать тот момент, когда мы случайно сделали друг другу одинаковые подарки. Люблю, как мне работается, если ты сидишь рядом. Как фотографируем из окна парад и кричим людям внизу.

На рождение младенцаМодели, учебники, глобусы, звездные карты и кости, И ржавая бронза курганов, и будущих летчиков бой... Будь смелым, и добрым. Ты входишь, как в дом,во вселенную в гости, Она ворохами сокровищ сверкает для встречи с тобой. Не тьма за окном подымалась, не время над временем стлалось — Но жадно растущее тельце несли пеленать в паруса. Твоя колыбель — целый город и вся городская усталость, Твоя колыбель развалилась — подымем тебя на леса. Рожденный в годину расплаты, о тех, кто платил, не печалься. Расчет платежами был красен: недаром на вышку ты влез. Недаром от Волги до Рейна, под легкую музыку вальсов, Под гром императорских гимнов, под огненный марш марсельез, Матросы, ткачи, инженеры, шахтеры,застрельщики, вестники, Рабочие люди вселенной друг друга зовут из-за гор, В содружестве бурь всенародных и в жизни и в смерти ровесники,- Недаром, недаром меж вами навек заключен договор. Так слушай смиренно все правды, обещанные в договоре.