Цитаты про крыши домов

 Мои папа и мама! Я живу хорошо. Просто замечательно. У меня есть свой дом. Он теплый. В нем одна комната и кухня. А недавно мы клад нашли и корову купили. И трактор — тр-тр Митю. Трактор хороший, только он бензин не любит, а любит суп. Мама и папа, я без вас очень скучаю. Особенно по вечерам. Но я вам не скажу, где я живу. А то вы меня заберете, а Матроскин и Шарик пропадут. А еще у нас печка есть теплая. Я так люблю на ней отдыхать. Здоровье-то у меня не очень: то лапы ломит, то хвост отваливается. Потому что, дорогие мои папа и мама, жизнь у меня была сложная, полная лишений и выгоняний. Но сейчас все по-другому. И колбаса у меня есть, и молоко парное стоит в мисочке на полу. Пей — не хочу. Мне мышей даже видеть не хочется. Я их просто так ловлю, для развлечения… Или на удочку, или пылесосом из норок вытаскиваю и в поле уношу. А днем я люблю на крышу вскарабкаться. И там глаза вытаращу, усы расправлю и загораю как ненормальный. На солнышке облизываюсь и сохну.

Сын приезжает домой, и родитель расставляет свои сети. Старику — или старухе — нечего сказать сыну. Им и надо всего-навсего, чтобы ребенок посидел час-другой в кресле да лёг с ними спать под одной крышей. Это не любовь. Я не утверждаю, что нет такой вещи, как любовь. Я просто говорю о том, что отличается от любви, но иногда пользуется её именем. Вполне может статься, что без того, о чём я говорю, вообще бы не было никакой любви. Но само по себе это не любовь. Это в крови человека. Тяга к родной крови — это всем предопределено. Она и отличает человека от довольной твари. Когда вы рождаетесь, ваши отец и мать что-то теряют и лезут из кожи вон, чтобы это вернуть, а это и есть вы. Они знают, что всего им не вернуть, но постараются вернуть кусок побольше. И возвращение в лоно семьи, с обедом под кленами, очень похоже на ныряние в бассейн к осьминогам.

Вода падает с яркого воздуха. Падает, словно волосы падают на плечи девочки. Вода падает, оставляя лужи на асфальте. Грязные зеркала для облаков и зданий вокруг. Она падает на крышу моего дома. Она падает на мою маму и на мои волосы. Многие зовут это дождём. Water falls from the bright air. It falls like hair. Falling across a young girl's shoulders. Water falls. Making pools in the asphalt. Dirty mirrors with clouds and buildings inside. It falls on the roof of my house, it falls on my mother, and on my hair. Most people call it rain.

Я люблю возвращаться домой, Опускаясь откуда-то свыше. И смотреть, как внизу подо мной, Проплывают знакомые крыши. Я люблю возвращаться домой, Полосы аэропорта касаться, И в такие родные места Из такси по новой влюбляться!

Каждым утром ждал чего-то, убегал. Босиком во двор. Эхом замирал в антеннах крыш домов С небом разговор. На кого друзей оставить? Номер кармы не исправить...

- Ты заметила, что в нашем бизнесе приезжих гораздо больше, чем вас, настоящих москвичек и ленинградок? А почему? А потому что родители у вас всегда под боком, крыша над головой а мы, которые приехали - из Вологды, Новгорода, Череповца, - нам рассчитывать не на кого. Крутись, зайчик, как хочешь. Правда, никто не спросит тебя: а жрала ли ты? А у тебя всегда был дома кусок булки с маслом.

В деревне нет никакого нового года, а есть лишь продолжение старого. Деревенское время, в отличие от городского, не разноцветные обрывки из разных мест понадерганные и связанные узелками новогоднего шоу по телевизору, а бесконечная, низачтонеразрывная нить, на которой, как на елочной гирлянде, висит все — и валенки, сохнущие у печки, и сама печка, и мокрые насквозь обледенелые детские рукавички, и летние ситцевые сарафаны, и зимние овчинные тулупы, и засыпанная снегом собачья будка, и собака вместе с ее брехней, и две сороки на крыше сарая, и стог свежескошенного сена, и сугроб, и дом с трубой, и дым из трубы, и крестины, и именины, и поминки, и сто пятьдесят без всякого повода, и даже сверчок, который теперь трещит в ласковом тепле нагретой печки, а летом звенел кузнечиком и следующей зимой снова будет сверчком.

Все дома, когда их укутал снег, стали похожи друг на друга: белая лужайка, белая подъездная дорожка, белая крыша, углы скруглены, все очертания утратили резкость. Никто, проезжая мимо, не смог бы догадаться, что в одном доме живет счастливая семья, в другом — несчастная и неполная, а в третьем — логово демона.

 Весна ползет по крышам и домам,по подоконникам, тарелкам с манной кашей,по коже в окружении мурашек,по партам,по мгновениям,по нам. 

 Лик, наполненный отрешенностью, разрываемый каким-то болезненным отсутствием. Ничего. Абсолютная безучастность в каждом движении. Посмотрите на себя. Вы вечно оглядываетесь, переживая, не сдернут ли с плеча вашу сумочку. Смотрите по сторонам, не желая попасть под колеса минивэна Версо. Опасность на каждом шагу. Вдох. И вас изрезали в клочья за золотую цепочку весом в шесть грамм. Выдох. На вас упала прогнившая крыша вашего же дома, который ни разу не подвергался ремонту. Я хочу быть как она. Не видеть зла, чтобы не бояться. 

Царь, который наполняет свою казну имуществом подданных, подобен тому, кто мажет крышу своего дома глиной, взятой из-под его фундамента.

Знак почетаВ нашем доме крутые мужчины Дверь не тронут своею рукой.И консьержка по этой причинеНарушает в коморке покой.Открывает дорогу им дальше,Чтоб прошел горделивый жилец.Я не знал кто она была раньшеИ об этом спросил наконец. Как-то утром спеша на работуВдруг услышал - в коморку зовут.Она орден мне свой "Знак почета"Показала за доблестный труд.Но из лифта надушенный вышелЭто был тот, кто держит базар.У него связи, родичи, крыша,А вот орден истерся и стар.