У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
When your belly's empty And the hunger's so real And you're too proud to beg And too dumb to steal You search the city For your only friend. Когда живот пуст И голод так реален, А ты слишком горд, чтобы просить, И слишком глуп, чтобы украсть, Ты бродишь по городу В поисках единственного друга.
— На схеме провода были другого цвета! Ладно, давайте вот этот (сигнализация обезврежена). И вот этот, на всякий случай (у всего города вырубило электричество).
Людей в этом городе строили так же, как строят дома. Не знаю, как дело обстоит в других городах, я в них не был, но в нашем — точно. Большая стройка людей. Кирпичик «как жить», кирпичик «о чем думать», кирпичик «чего не замечать». И застекленная душа. Внутренний евроремонт. Пуленепробиваемое стекло. Да что там пуля, даже микроб с отвратительной рожей не просочится. «Вы должны жить настоящим и быть счастливыми, радуйтесь!» Радуются. Ничего не видят кругом, ничего не хотят замечать, что может как-то ущемить эту радость. Ходят слепые, но с улыбкой. «Животные лучше людей!» Лучше. И раздробились люди, никому нет ни до кого дела, зато у каждого по кошке или собаке. Таких вот жирных черных запятых в повести общества — на каждом шагу жизни. И отбивать их внутренним ритмом куда проще, чем делать самостоятельные выводы. Потому что — чтобы сделать самостоятельный вывод, нужно вдумчиво пережить огромный опыт, заглянуть под каждый камень, не боясь ни грязи, ни боли.
Странное настроение.Хочу немного отдохнуть,Меня же тянет в дальний путь,Несет неведомо куда меня судьба.И снова рельсы,поезда,Неведомые города,И от большого рюкзака я вновь горбат.Но только стоит мне сбежать,К тебе, мой друг,спешу опятьХоть слово ласки написать,И меркнет радость новых встреч без глаз твоих.И тянет бешено домой,И от тоски я сам не свой,И, ох,как хочется смотреть мне снова в них.А только с месяц поживу,С тобой я снова все порву,И в этот раз я уплыву возможно навсегда.Но, только...
Вступить в хороший брак – это все равно что заключить выгодную важную сделку: необходимо заранее все тщательно продумать. Уж поверьте мне, если бы вы вознамерились инвестировать в некое бизнес-предприятие огромную часть себя и своей жизненной удачи, вы бы непременно сначала все как следует обдумали, взвесили и просчитали. Я рассматриваю брак именно в таком ракурсе. Это очень серьезный и важный жизненный шаг. Я отношусь к нему не менее серьезно, чем к очень важной сделке. В сущности, сравнив, сколько сделок и браков я заключил в жизни, могу утверждать, что я довольно осмотрителен в отношении женитьбы. И вы должны быть так же осторожны. Сейчас я стал несколько старше и определенно мудрее и поэтому могу сказать, что мой брак с Меланией – серьезное решение, хотя не столь уж удивительное. Мы живем уже несколько лет и прекрасно ладим, нам вместе действительно очень комфортно, мы доставляем друг другу массу удовольствия.
И полетели...Ломаю слёзы, а ты молчишь.Нам не под силу земная жизнь.Мы слишком долго искали свет,Которого нет.На тонкой нити тайга следов,Мы убегаем от городов.Все ближе к вечности навсегда,Давай туда…ПрипевИ полетели к небу вместеВместе с тобой!Нам бы остаться там, где ветерВечный покой!И превратиться в пепел светаОн так знаком.Я невесома, рядом где-тоТы невесом!Читать нет сил твоего творенья,Я знаю все наизусть сомненья.Летим, и станем другими в небеВерь мне.Дышать легко и без кислорода,Научит наша душа-свобода.Узнаем все перекрестки светаГде-то.
Мне нравилось бродить по городу, среди людей. Не глядя «выхватывать» человека из толпы и читать его эмоции, видеть мир, окрашенный его чувствами. Для одного ночь была чёрной, враждебной, холодной. Для другого — мистической и романтичной. Для третьего — временем суток, которое нужно тратить только на сон или секс.
Ты можешь построить свое будущее из чего угодно. Из какой-нибудь крошки или искры. Из желания двигаться вперед, медленно, один шаг за другим. Ты можешь построить на руинах просторный город.
Меня раздражает, что сейчас люди всё меньше и меньше делятся на мужчин и женщин. Что мужчины не претендуют отличаться от тебя… Настоящий мужчина, прежде всего, щадит женщину. А сейчас всё больше какая-то беспощадность. Хотя, может быть, это Москва. Потому что в других городах люди совсем другие. Даже больницы другие: там к тебе относятся как к человеку. А в Москве всё по-другому.
Этот город наполнен деньгами и проститутками, Я не против ни тех, ни других, но только не сутками
Романтика живет не в светских гостиных с их нелепыми обычаями и глупыми церемониями; она не носит блестящих мундиров и сторонится безвкусных придворных празднеств. Звезды, ордена и титулы ей чужды. Пурпур и позолота убивают ее. Романтику надо искать в других местах - среди великой и могучей природы, хотя и не только там. Ее можно найти среди полей и дубрав, среди скал и озер, так же как и на людных улицах больших городов. Ибо родина ее в человеческих сердцах - сердцах, которые охвачены высокими стремлениями и бьются в груди у людей, жаждущих Свободы и Любви.
Магги не всегда понимала детали и недоумевала, отчего редакторы всегда дают лучшее место в газете всей этой грустной и банальной ежедневной суете. Она колебалась между несколькими вариантами ответа: происходящие по соседству сцены насилия чрезвычайно интересуют читателя, который обожает возмущаться или пугать себя. Или по-другому: читателю приятно думать, что его городок вовсе не цитадель скуки, что в нем происходит столько же всего, сколько в других местах. Или вот еще: сельский житель с каждым днем все более осознает, что испытывает все неудобства столичного города, не имея возможности воспользоваться его преимуществами. Была у нее и последняя гипотеза, самая грустная, — вечный припев: нет ничего увлекательней чужого несчастья.
Наша движуха, без названия и знамени, Ты тоже движешь, а не едешь сверху, значит, ты с нами, Значит ты свой, хотя бы на одну сотую. Одни мотор заводят, другие катаются и фотают, Мы запускаем сердце, город делает вдох.
Цивилизованные люди не привыкли адаптироваться к среде обитания. Они адаптируют среду под себя. Они строят города, дороги, создают средства передвижения и другие механизмы. Проводят электричество, чтобы ожили и заработали их машины, облегчающий труд. Но они не знают когда нужно остановиться. Чем больше они стараются упростить себе жизнь, тем больше всё вокруг усложняют. Теперь их дети вынуждены учиться по десять-пятнадцать лет, чтобы выжить в этой опасной и сложной среде обитания. Цивилизованные люди отказавшиеся от адаптации к натуральной среде, каждый день, каждый час должны приспосабливаться под новые условия жизни созданные ими же.
«Города похожи на часы, – думал Т., – только они не измеряют время, а вырабатывают. И каждый большой город производит свое особое время, которое знают лишь те, кто в нем живет. По утрам люди, как шестеренки, приходят в зацепление и тащат друг друга из своих норок, и каждая шестеренка крутится на своем месте до полного износа, свято веря, что движется таким образом к счастью. Никто не знает, кто заводит пружину. Но когда она ломается, город сразу превращается в руины, и поглазеть на них приезжают люди, живущие совсем по другим часам. Время Афин, время Рима – где оно? А Петербург еще тикает – шесть утра. Как пишет молодежь – «что ж, пора приниматься за дело, за старинное дело свое…»
Питер — это вообще отдельное государство, живущее по своим законам. Питер — это как наркотик, которым хоть раз укололся — и уже не можешь слезть с иглы. Приезжаешь в другие города — и начинается ломка.
Мы живем в городах, где каждый второй начинает день с мысли о суициде, а другой с мысли об убийстве Но даже если твое утро начинается с чашки кофе и улыбки родного человека, это вовсе не означает, что места для боли в твоем сердце нет.
В синем городе, где всё было синим, под синим деревом лежал на синей траве синий человек в синей одежде. Синий человек потянулся и открыл синие глаза навстречу синему небу. Вдруг он увидел, что рядом с ним лежит зелёный человек в зелёной одежде. Синий человек удивлённо спросил его: — Что ты здесь делаешь? — Я? — сказал зелёный человек. — Я сбежал из другой сказки. Мне там было очень скучно.
КАЙСЯ ПАРОДИСТ.ЭПИГРАФ(И на Голгофе, в суете,Предчувствуя души нутроПишу слова я, но не те..Нагадил ими, как в ведро..)Автор. Михаил Осташевский.КАЙСЯ ПАРОДИСТ.Ведра Мишутка малаВам, маша в казиноСпокойно доказалаНутро у вас дерьмо.Из срамных мест отрава.Залила сайт давно.Довожу до почитателей таланта .Миши Осташевского.(Согласно традиции, в начале I века Голгофа находилась за городскими стенами Иерусалима, на северо-запад от города. В настоящее время она является частью Храма Гроба Господня в христианском квартале старого города Иерусалима. Начиная с конца XIX века некоторые исследователи выдвигали другие версии о её местоположении, например Садовая могила на севере Иерусалима у Дамасских ворот[1].)Особенно верноподданных почитателей таланта пародиста из обетованной страны. Прошу быть внимательными, когда вы посещаете стену плача.И при обнаружении пародистов типа Миши на лобном месте.Принимайте соответствующие меры для дезинфекции разносимой ими отравы.
— Заканчиваешь колледж, устраиваешься на работу, дерёшь задницу, чтоб стать лучше всех, снова учишься, снова пашешь как вол, а потом вдруг понимаешь, что тебе уже тридцать пять и ты наполовину лысый! Этот проклятый город! Посмотри как мы живём. Жалкое зрелище. В других местах, у наших друзей нормальная жизнь. У них свои дома. Жёны. Дети. Один парнишка на работе – моложе меня, а у него уже трое детей. Причём старшему одиннадцать! — А ты хочешь одиннадцатилетнего балбеса? — Нет, не хочу. Но не в этом дело. — Тогда в чём же? — В этом грёбаном городе невозможно жить! Это же дурдом! Мы ведём себя как школьники. Только вместо лекций ходим на работу. Мы продолжаем пьянствовать. По-прежнему гоняемся за юбками. Живём в малюсеньких квартирках, смахивающих на комнаты в общаге. У тебя даже кровати нет! Тебе тридцать пять, а ты спишь на полу! Вернувшись к себе, я долго стоял перед зеркалом, проверяя, не выпадают ли у меня волосы.
Осень остается на весь октябрь, а в редкие годы — до ноября. Над головой изо дня в день видна ясная, строгая синева небес, по которой (всегда с запада на восток) плывут спокойные белые корабли облаков с серыми килями. Днем поднимается неуемный ветер, он подгоняет вас, когда вы шагаете по дороге и под ногами хрустят невообразимо пестрые холмики опавших листьев. От этого ветра возникает ноющая боль, но не в костях, а где-то гораздо глубже. Возможно, он затрагивает в человеческой душе что-то древнее, некую струнку памяти о кочевьях и переселениях, и та твердит: в путь — или погибнешь… в путь — или погибнешь… Ветер бьется в дерево и стекло непроницаемых стен вашего дома, передавая по стрехам свое бесплотное волнение, так что рано или поздно приходится оставить дела и выйти посмотреть.
Посреди ли пустыни или в большом городе, — всегда один человек ждет и ищет другого. И когда пути этих людей сходятся, когда глаза их встречаются, и прошлое и будущее теряет всякое значение, а существует лишь одна минута и невероятная уверенность в том, что все на свете написано одной и той же рукой, рука эта пробуждает в душе любовь и отыскивает душу-близнеца, для всякого, кто работает, отдыхает или ищет сокровища. А иначе в мечтах, которыми обуреваем род людской, не было бы ни малейшего смысла.
Проведи немного больше времени в этом городе, дорогая, и ты поймёшь, что все тут приходятся друг другу родственниками.
Казалось бы – сегодня пришло время воспользоваться случаем, приготовиться к прыжку, сделать что-то другое (я не говорю новое, потому что все новое лежит в зоне сом, а именно другое). И ничего не происходит. Одни ходят со с понурыми лицами, другие – с этой вечной претензией на лице, какая бывает у вчерашних провинциалов, третьи просто забывают лица дома, выходя на улицу. Кругом потрясающая импотенция, глаза, состоящие из одних белков, и холодные руки. И только челюсти – жвалкжвалк. Во всем городе. В каждой гребаной подворотне. В каждой сраной квартире. Весь город превратился в одного толстожопого телезрителя, приросшего к каменному дивану и сипящему вечным похмельем: А сёня чё по ящику?
Как и любой другой большой город, Париж таит много опасностей.
Лучшие Цитаты про другой город подобрал Цитатикс. Собрали их 279 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
И ее губы – раковины, лепестки роз, скорпионьи хвосты, – слово «да» никогда не слетало с этих губ, зато «нет»… «Нет» засунуто за щеку подобно долгоиграющему леденцу. Который она посасывает с тех самых пор, как на ведущей к ней лестнице стали появляться жалкие типы, похожие на меня.
