Лучшие Цитаты про другого человека

Я понял, что внутри нас все время происходит противостояние между взрослым человеком, ответственным за свою жизнь, и эгоистичным ребенком, постоянно требующим удовольствий. Когда это учитываешь, легче принять мудрое решение — четко различаешь голос зрелости и каприз ребенка. Многие мужчины, вымахав до двух метров, так и лелеют в себе ребенка, отсюда и нерешительность, безответственность, на которые так часто жалуются женщины. Я понял, что ни время, ни люди не меняются. То, что беспокоило людей и происходило в них в 1200 году, беспокоит и происходит в 2014. Просто раньше о многом не говорили вслух, не было такого охвата. Интернет многое изменил — теперь у каждого есть личная трибуна на странице в социальной сети. Это и хорошо, и плохо — с одной стороны люди должны быть услышаны, но с другой, многие из нас, потеряв чувство меры, дают волю своему безумию. А оно постоянно ищет выхода наружу. Чем крепче человек, тем мощнее его безумие.

Любовь не забывает ни одной мелочи. В глазах её всё, что ни касается до любимого предмета, всё важный факт. В уме любящего человека плетётся многосложная ткань из наблюдений, тонких соображений, воспоминаний, догадок обо всём, что окружает любимого человека, что творится в его сфере, что имеет на него влияние. В любви довольно одного слова, намёка чего намёка! взгляда, едва приметного движения губ, чтобы составить догадку, потом перейти от неё к соображению, от соображения к решительному заключению и потом мучиться или блаженствовать от собственной мысли. Логика влюблённых, иногда фальшивая, иногда изумительно верная, быстро возводит здание догадок, подозрений, но сила любви ещё быстрее разрушает его до основания: часто довольно для этого одной улыбки, слёзы, много, много двух, трёх слов - и прощай подозрения. Этого рода контроля ни усыпить, ни обмануть невозможно ничем.

 Окончив чтение Ашгарр задумчиво произнёс: — Человека убыл, воробья спас. — Гады они, — прокомментировал я. — Кто? — Да люди, кто. — Люди как люди. Всегда такими были. — Вот именно — люди как люди. Натворят какой-нибудь фигни, а валят всё на драконов. Всегда были мастерами стрелки переводить. — Но это же они метафорически про драконов. Не скажи. Это у них снчала убей дракона в себе, а когда врубается, что убить дракона себе означает убить себя, идут искать дракона на стороне. — И убивают дракона в других. 

Мужчина, утративший свою честь, подобен мертвецу. Он более не имеет права смотреть в глаза другим людям и должен ходить, потупив взгляд. Он не решается зайти в чайную, чтобы сыграть в триктрак, не смеет смотреть футбол в пивной. Плечи его навсегда опускаются, кулаки разжимаются, глаза западают, а тело словно усыхает при каждом новом слухе, достигшем его ушей. Когда он говорит, никто не смотрит в его сторону, слова его имеют не больше веса, чем сушеный навоз. Никто не станет курить предложенную им сигарету; кофе, который он пьёт, отдает горечью. Его не приглашают на свадьбы, помолвки и церемонии обрезания, потому что он приносит несчастье. Отделённый своим бесчестьем от прочих людей, такой человек гниёт, словно тронутый порчей фрукт.

 Любовь — это же реальное, земное чувство… и оно требует присутствия другого человека рядом… прикосновений… 

Особенно трудно, когда тебе причиняет боль человек, бывший твоим другом и потому знающий, как тебя лучше уязвить.

За тонкой оболочкой личности, представляемой человеком в социуме, – будь то мужчина, дама или невинная девица, – клокочет бездна, полная гурий и чудовищ. И если первые охотно показываются на свет, то последние обитают на самом дне. Однако и те, и другие существуют. Невинности не бывает даже в мыслях.

 Ни один человек не может решить проблемы другого человека, чья проблема заключается в том, что он не хочет, чтобы его проблемы были решены. 

Я думаю, что я плохой человек который пытается стать хорошим отцом. Я не знаю. Каждый человек имеет право стать другим. Шанс на прощение. Разве это не то, про что пишут в книгах?

 Чтобы оставаться собой в мире, который днем и ночью пытается превратить тебя в кого-то другого, нам приходится вести самую жестокую борьбу, на какую только способен человек, и не прекращать ее никогда. 

Человек, сознательно причинивший зло другому, теряет право на сострадание, как бы плохо ему потом не пришлось.

 Война — самая ужасная вещь. Люди одних убеждений воюют за свои убеждения с людьми других убеждений. И на каком бы языке ты ни писал, что бы за свою жизнь ни сделал как художник и как человек, они могут взять твое тело, словно какую-нибудь вещь, и распорядиться им как угодно.