Цитаты про любимые глаза

Дело в том, что есть ты. И эта простая данность, уютно и тепло спрятавшаяся где-то то ли в левой стороне груди, то ли на изнанке век закрытых глаз, то ли где-то ещё, где отступает тело и царствует душа, эта смешная данность будит во мне самом нелепое межсезонье, заставляя отчетливо видеть вокруг на первый взгляд неприметное, скрытое от глаз скорее привычкой к зиме, чем природным климатом. Январь. А я собираю летящие на рваном ветру алые листья, беременные новой жизнью почки деревьев, я собираю их, как собирают цветы, чтобы подарить любимому человеку, ставшему для художника той неотъемлемой жаждой творчества, которая открывает новый потенциал стареющего искусства.

НостальгияЭтот час ни туда ни сюда глаз уже не сомкнуть до рассветаГрустных мыслей опять чередастон души собирает в сонетыКто-то глупый сказал жизнь-игравидно был я не лучшим актером Все родное осталось вчералегче станет не знаю как скороВ настоящем есть все-быт уютсын любимый машина работаНет я знаю чего,что не пьютэто ветер из рая,да что там.В новом дне круговерть суетынас закружит опять в суматохе,Только час в этой жизни где ты мой живительный воздух при вдохе.Время тает,лишь час я живутолько в мыслях общаясь с тобоюЗнаю точно ты здесь наявуЛишь во сне хорошо нам обоим...Час с тобой-жизнь течет не напрасно,пусть во сне-не закончен сонет,Наше прошлое было прекрасным,а пока пусть потерпит рассвет!

 И все. Он исчез. Испарился. Сплыл.Сначала ты думала, что он просто закрутился на работе (бредовое предположение), что он потерял номер твоего телефона (хочешь, открою страшный секрет? Телефоны любимых девушек никогда не теряются), ты даже оптимистично надеялась на то, что исчезнувший мужчина был похищен марсианами или чеченскими террористами, – да, ты готова была принять любую версию, лишь бы не смотреть в глаза жестокой правде, которая заключается в том, что он тебя попросту бросил. 

— Не отводи глаза. Ты добрая, умная девочка. Хватит витать в облаках, посмотри на людей, на крови которых построено твое благополучие. — Я понимаю, честное слово. Наверно, мой отец совершил страшные злодеяния, но для меня, он добрый, любимый папа. Он всегда был ласков со мной, как бы я не капризничала, как бы я не выводила его из себя своими проказами.

Неизвестному солдатуСкажи мне, солдат, сколько было в руках твоих кровиТех старых товарищей, падших в неравном бою?И сколько глаза твои видели ярости, болиКогда все в единстве за родину нашу встаютСкажи мне, солдат, сколько раненых было, убитых.Погибших невинных детей, матерей. Как встала страна наша гордой, единой дружиной,И вспомни тот плачь, над могилой героев войны.Ты вспомни, солдат, как солнце в рассвете потухлоИ город тот сонный поднялся под воем сиренКак люди бежали, покинув что было любимо,Над городом тем замелькал истребителей дым.Ты вспомни, солдат, как над тихой лесною чужбинойРаздался тогда шум "Кондоров" вражеских вдругКак в ночь поседел ты от выстрелов громких и стонов,Ты так и не встретил в честь нашей победы салют.

 Внезапно она поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза. Пытается улыбнуться, нежно — не как любимому, а как ребенку. — Не хочу смущать вас, с вами так приятно разговаривать, но… Я жду. Ее слова не заденут меня. Просто в который раз вырвут кусок моего сердца и оставят на нем уродливый шрам. — Кто вы? 

Дело в том, что есть ты. И эта простая данность, уютно и тепло спрятавшаяся где-то то ли в левой стороне груди, то ли на изнанке век закрытых глаз, то ли где-то ещё, где отступает тело и царствует душа, эта смешная данность будит во мне самом нелепое межсезонье, заставляя отчетливо видеть вокруг на первый взгляд неприметное, скрытое от глаз скорее привычкой к зиме, чем природным климатом. Январь. А я собираю летящие на рваном ветру алые листья, беременные новой жизнью почки деревьев, я собираю их, как собирают цветы, чтобы подарить любимому человеку, ставшему для художника той неотъемлемой жаждой творчества, которая открывает новый потенциал стареющего искусства.

Когда меня спросят: «кто ты?», я промолчу, не найдя ответа. Можно вместить все аспекты бытия в короткое слово «я», прочертив на лице многозначительную улыбку, можно пуститься в долгие рассуждения, неуверенно нащупывая отточенными плавниками слов материю псевдофилософии, можно вскрыть собственную душу, перефразировав ее в условный ответ, который в любом случае окажется не по размеру вопросу, как любимый в детстве свитер с годами становится мал. Потому что в глазах задающего вопрос ты всегда будешь иным, чем тот, кем ты знаешь себя изнутри. Потому что каждый из нас видит в первую очередь себя, многократно отраженного в чужих лицах. Мы, как симфонию по нотам, разбиваем этот мир на собственные болевые точки. Когда меня спросят: «кто ты?», я загляну в глаза собеседнику, узнавая человека. Одержимому верой я отвечу, что я атеист, одержимому одиночеством я скажу, что я муж и отец, ищущему ответов я назовусь дураком. И тогда ответ станет равен вопросу, но ничего не расскажет обо мне.

 Бернард пишет Эстер: У меня есть семья и дом. Я веду, и я сроду не был никем ведом. По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом. Но когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом. Бернард пишет Эстер: У меня возле дома пруд, Дети ходят туда купаться, но чаще врут, Что купаться; я видел все — Сингапур, Бейрут, От исландских фьордов до сомалийских руд, Но умру, если у меня тебя отберут. Бернард пишет: Доход, финансы и аудит, Джип с водителем, из колонок поет Эдит, Скидка тридцать процентов в любимом баре, Но наливают всегда в кредит, А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит. Бернард пишет Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам, Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам, Ядерный могильник, водой затопленный котлован, Подчиненных, как кегли, считаю по головам – Но вот если слова – это тоже деньги, То ты мне не по словам. Моя девочка, ты красивая, как банши. Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши, Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши.

 Я оптимистка, это факт. Пусть сегодня мне от тоски хочется выть на луну, пусть завтра я проснусь несчастная и похмельная, зато через пару недель со мной будет все в порядке, вот увидите. Я снова буду красить ресницы и как ни в чем не бывало надену утром красное расклешенное пальто. А после работы загляну в свой любимый бар в высотке на Баррикадной, чтобы чинно выпить слабоалкогольный коктейль… Может быть, кто-нибудь на меня положит глаз. Может быть, я отвечу ему улыбкой. Все у меня будет хорошо, но сейчас… Сейчас мне хочется только одного – поскорее отключиться. 

Очень важно, видя в глазах любимого человека счастье, понимать, что имеешь к этому самое прямое отношение.