Цитаты про слухи

Но пение и шум - единственное, чему и вправду можно доверять в наших здешних телефонах, все остальное, что из них до нас доходит, сплошной обман слуха.

Слухи – это информация, продистиллированная настолько, что она способна просачиваться сквозь что угодно и куда угодно. Слухам не нужны двери и окна, иногда им не нужны даже люди. Они свободно порхают по воздуху, не касаясь человеческих губ и прямиком перелетая из уха в ухо.

Чаще всего кладбищем пользуются жители улицы Суханова. Это потому, что они живут к нему ближе остальных. Могилы залезли бы и в суханские огороды, если б не дорога, отсекающая дерзкий некрополь от крайнего домика с зеленой крышей. Однако случается и так, что умирает кто-нибудь с дальних окраин деревни, хотя это почти нонсенс. Действительно: умереть на Восьмом Квартале считается так же нелепо, как, например, ходить за хлебом в Лёхин магазин «Лагуна», живя где-нибудь на Третьем Мысе. Если в Овчарове разносится слух о чьей-либо смерти, первым делом люди спрашивают, откуда покойник. Если с Суханки, никто не удивится (так и скажут: «А, с Суханки. Ну, тогда ясно»), а если с Третьего Мыса или с Восьмого Квартала, то незамедлительно переспрпереспросят: «Николай с Третьего Мыса умер?! Чего ради?!»

 Давайте рассуждать о крахе и подъеме Голливуда, не видя ни одного фильма. Давайте сталкивать философов, не читая их работ. Давайте спорить о вкусе устриц и кокосовых орехов с теми, кто их ел. До хрипоты, до драки, воспринимая вкус еды на слух, цвет на зуб, вонь на глаз, представляя себе фильм по названию, живопись по фамилии, страну по Клубу кинопутешествий, остроту мнений по хрестоматии. 

Простота — не столь очевидное достоинство, как ясность. Я всегда стремился к ней, потому что у меня нет таланта к пышности языка. До известного предела я восхищаюсь пышностью у других писателей, хотя в больших дозах мне трудно бывает её переварить. Одну страницу Рескина я читаю с наслаждением, но после двадцати чувствую только усталость. Плавный период; полный достоинства эпитет; слово, богатое поэтическими ассоциациями; придаточные, от которых предложение обретает вес и торжественность; величавый ритм, как волна за волной в открытом море, — во всём этом, несомненно, есть что-то возвышающее. Слова, соединённые таким образом, поражают слух, как музыка. Впечатление получается скорее чувственное, чем интеллектуальное, красота звуков как будто освобождает от необходимости вдумываться в смысл. Но слова — великие деспоты, они существуют в силу своего смысла, и, отвлекшись от смысла, отвлекаешься от текста вообще. Мысли начинают разбегаться. Такая манера письма требует подобающей ей темы.

Мельница слухов вертится день и ночь, перемалывая репутации.

– Ты стыдишься ее, Артас? – прошипел Кель'тас. – Она важна тебе, лишь если никто не знает про вас? Глаза Артаса сузились. – Я хотел бы избежать дурных слухов о ней, – спокойно возразил он. – Ты же знаешь, как это обычно бывает, не так ли, Кель? Кто-то говорит одно, потом это шепотом повторяется и всеми воспринимается на веру. Я хочу защитить ее репутацию... – Защитить? – рявкнул Кель'тас. – Если бы ты заботился о ней, то ухаживал бы за ней открыто, гордо. Так поступил бы любой мужчина, – он посмотрел на Джайну, и его гнев прошел, сменившись мимолетным выражением боли. Которое, впрочем, сразу исчезло. Джайна опустила взгляд. – Я больше не помешаю вашему… свиданию. И не бойтесь, я ничего не скажу.

  — Макарыч, в Ставке Гитлера ходят упорные слухи, что некоторых советских соколов некоторые несознательные механики перед боевым вылетом крестят. — В Ставке Гитлера все малахольные… 

Сутки.В прощальном зареве заката,Пред смертью прожитого дня,Ночь в небо смотрит виновато,Стегая красного коня.Её помощник, мглистый вечерУ фонарей просил огня.За упокой зажгите свечи,За светлость умершего дня.Зажглись на улицах лампады.И тишина, тревожа слух,Повеет ветерком прохладыНа кошек, бабочек и мух.Рассвет, забрезжив, растворяетЗарей ночную темноту.И новый день дверь отворяет,В мирскую нашу суету.

Словно мухи, тут и там Ходят слухи по домам, А беззубые старухи Их разносят по умам!

— До меня дошли слухи, что на днях ты играла в карты. Знакомые мне все уши прожужжали шуточками, дескать, у нас с тобой семейные проблемы, ведь в карты везет тем, кому не везет в любви. — Чепуха, — фыркнула я. — Про любовь? — Нет. Про то, что мне везло в карты. — А что же, мне солгали? Разве ты не выиграла кучу партий? — Выиграла. Но везения в этом не было ни капли. — Ну, в картах всегда играет роль везение, — не согласился Арман. — Только в случае, когда играет дилетант, — возразила я. — А ты, стало быть, профессионал? Я ухмыльнулась. — А что, разве я похожа на дилетанта?

Не верьте слухам, пока их официально не опровергнут.