Цитаты про живопись

Цвет её лица показывает, что она не напрасно изучала современную живопись.

Живопись — самое доступное и удобное из искусств.

Поэзия — это живопись, которую слышат.

Мне один человек очень хорошо сказал про живопись: вот если тебе туда очень хочется — то это и есть хорошая живопись. То же самое и с музыкой, и со всем остальным.

Живопись - искусство, на которое можно смотреть; скульптура - искусство, вокруг которого можно обойти; архитектура - искусство, сквозь которое можно пройти.

 Живопись все равно, что слишком дорогая любовница: с ней ничего не сделаешь без денег, а денег вечно не хватает. 

 Давайте рассуждать о крахе и подъеме Голливуда, не видя ни одного фильма. Давайте сталкивать философов, не читая их работ. Давайте спорить о вкусе устриц и кокосовых орехов с теми, кто их ел. До хрипоты, до драки, воспринимая вкус еды на слух, цвет на зуб, вонь на глаз, представляя себе фильм по названию, живопись по фамилии, страну по Клубу кинопутешествий, остроту мнений по хрестоматии. 

Мужчина открыл для себя оружие и придумал охоту, - увлечённо начал Дьюла. - Женщина открыла для себя охоту и придумала шубу. Мужчина открыл для себя цвета и придумал живопись. Женщина открыла для себя живопись и придумала макияж. Мужчина открыл для себя силу и придумал бога. Женщина открыла для себя бога и придумала кумира. Мужчина открыл для себя слово и придумал беседу. Женщина открыла для себя беседу и придумала болтовню. Мужчина открыл для себя игру и придумал карты. Женщина открыла для себя карты и придумала колдовство. Мужчина открыл для себя дичь и придумал пищу. Женщина открыла для себя пищу и придумала диету. Мужчина открыл для себя дружбу и придумал любовь. Женщина открыла для себя любовь и придумала брак. Мужчина открыл для себя женщину и придумал секс. Женщина открыла для себя секс и придумала мигрень. Мужчина открыл для себя обмен и придумал деньги. Женщина открыла для себя деньги - и тут мужчинам наступил полный трындец!..

Живопись в отличие от литературы была искусством трагической судьбы: её нельзя было ни размножить в предрассветный час на дребезжащей пишущей машинке, ни перевезти через границу, зашитой в подкладку пиджака, ни отправить на вечное хранение, невесомую и безудержную в тёмный надёжный тайник чьей-нибудь памяти. Живопись была навсегда привязана к земному, вещественному: к холсту и мольберту, кистям и краскам, даже к стенам; а по большому счёту – к месту и времени: именно место и время предрекали ей либо бессмертие, либо гибель.

... слова – это литература, это высоко символизированная действительность, совсем особая система ассоциаций, воздействие на совсем иные органы чувств, наконец, в то время как кино – это живопись, это музыка, это совершенно реальный, я бы даже сказал – беспощадно реальный мир, элементарной единицей которого является не слово, а звучащий образ.

Кто чувствует живопись, тот меньше видит предмет, кто видит предмет, тот меньше чувствует живописное.

В наш уродливый и благоразумный век поэзия, живопись, музыка черпают вдохновение не из жизни, а друг у друга.