Цитаты про рассказы

 Дай мне пpовеpить пpочность твоих pесниц, пpозpачность глаз. Я изyчил состав твоих слёз, и написал об этом рассказ. 

«Мама часто говорила: «Ты не виноват, ты ничего плохого не сделал», еще до того, как она выслушивала весь рассказ. Она тут же вскакивала и спрашивала: «А что они сделали? Это ведь они начали, верно?». Я думаю, если бы я кого-нибудь застрелил, она бы сказала, что они сами виноваты в том, что оказались у пули на пути». Когда ребенку не дают самостоятельно справляться с фрустрациями: выплакаться, потом попытаться все исправить, и затем продолжить играть — потому что мать все время вмешивается и спасает его от любого дискомфорта, во взрослом возрасте, он не сможет справиться даже с минимальными огорчениями. Нездоровые, эгоцентричные установки формируют у мальчика ощущение безграничной вседозволенности: он постепенно привыкает к мысли, что он всегда может получить то, что хочет, и когда он хочет.

Опять утешившись тем обманом, поверила в нелепый твой рассказ…Но знала веры больше нет, уже не в первый раз…

Не в том дело, как начинается рассказ. И не в том, как он заканчивается. А в том, что происходит между началом и концом.

Все сложнее вызывать умиление рассказами о том, что мне 51, и у меня коты.

Я придумываю очень мало. Многие люди рассказывают мне то, что они, по их словам, никому раньше не рассказывали. У всех у нас, так сказать, есть нюх на проникновенные рассказы. Мне всегда говорили, что рассказ должен трогать читателей, на уровне внутренних органов, должен разбивать сердце и вызывать легкую тошноту.

Я не верю тебе до потери пульса...Я не верю тебе до потери пульса,Все слова забери, унеси их назад.Изменила сюжет, поменяла курс я,И тебе не понять, ты не друг и не брат.Я не верю тебе до последнего вдоха,Пусть осудят меня или вновь упрекнут.Надоело молчать, и вокруг суматоха,Никогда, никогда, никогда не поймут.Я не верю тебе, не заставишь поверить,Это низшая речь от оборванных фраз,Я себе никогда не позволю измеритьТвою наглую ложь, как влюбленный рассказ.Девиация слов надоела до боли,Я тебе не поверю, иронии – нет!Ты не лги, суггестия сегодня не в моде,И на все предложения, нет – мой ответ.Я не верю тебе до потери крови,До любви безответной, до пепла бумаг.Я не верю тебе, потому что на воле,Ты теперь мне не друг, и конечно не брат

Дописав рассказ, я всегда чувствовал опустошённость, было грустно и радостно, как после любви в постели...

Если бы путешественник, вернувшись из далеких стран, стал бы рассказывать нам о людях совершенно лишенных скупости, честолюбия или мстительности, находящих удовольствие только в дружбе, великодушии и патриотизме, мы тотчас на основании этих подробностей открыли бы фальшь в его рассказе и доказали, что он лжет, с такой же достоверностью, как если бы он начинил свой рассказ повествованиями о кентаврах и драконах, чудесах и небылицах.

Анафема испробовала все способы, какие только знала. Она методично исследовала все вокруг. Решительно прочесала папоротник у обочины. Небрежно прошлась вперед-назад, как бы невзначай поглядывая на землю. Она применила даже самый хитрый прием, который, как подсказывали романтические струны ее натуры, просто не мог не сработать: театрально опустила руки, устало присела на траву, позволив взгляду опуститься на первое попавшееся место — где, будь она героиней любого уважающего себя рассказа, и должна была лежать потерянная книга. Нет, не лежала.

 Друг мой, рассказы о том, что у тебя нет времени поработать над своими мыслями и своей жизнью, подобны рассказу о том, что у тебя нет времени залить бензин в пустой бак, потому что тебе надо быстрее ехать. Все равно это когда-то нужно будет сделать.