Старые Цитаты про высоких людей

Я не знаю никого, кто хотя бы раз не испугался собственного одиночества или его перспективы. Восприятие жизни в одиночку. И не важно, как человек оказался одиноким — по собственной воле, вследствие случайности или по прихоти судьбы. В то время как первая даёт силы на переосмысление биографии, её родные сёстры — случайность и судьба — обрекают большинство людей на мучения. Мы особенно боимся одиночества, считающегося своего рода расплатой за грехи. Чаще всего мнимые. Ты один, потому что с тобой очень трудно, ты одна, потому что у тебя слишком высокие требования, мы одни, потому что не одеваемся по моде. Мы слышим это с утра до вечера. И всё сильнее боимся одиноких дней и тихих вечерних часов. Тишины одиночества. И от страха перед ним делаем всё, чтобы как можно быстрее найти вторую половинку своей души и тела. Когда нужно, ломаем собственный характер, ожидания сводим к минимуму, отдаём последний грош за модную вещь. Лишь бы только не быть в одиночестве.

 Взросление — означает одну вещь — независимость… Мы все её хотим… Иногда мы используем других людей, чтобы заполучить её для себя… Иногда мы находим её друг в друге… Иногда наша независимость идет по цене чего-то ещё, и эта цена может быть высокой.. Потому что всё чаще, что бы получить независимость, нам нужно бороться.. Никогда не сдаваться… никогда не отступать… 

Наблюдая, как этот шар с каждым днём становится всё меньше... Я чувствовал, что высокая самооценка не может дать людям ничего, кроме кратковременного чувства собственной важности. Но, кроме меня, этого никто не замечал. Каждый продолжал идти по своей краткой, жалкой жизни, раздутый от самодовольства, становясь всё меньше и меньше. А больше всего я ненавижу мечтателей, которые считают, будто способны изменить мир. Думаю, за их великими замыслами о прекрасной жизни скрывается банальное желание остаться в памяти людей. Отчаянная попытка сохранить воздух в своём шаре самодовольствия. Но мир никогда не изменится. Как бы вы ни старались, всё останется прежним.

Небывалая осень построила купол высокий, Был приказ облакам этот купол собой не темнить. И дивилися люди: проходят сентябрьские сроки, А куда провалились студеные, влажные дни?.. Изумрудною стала вода замутненных каналов, И крапива запахла, как розы, но только сильней, Было душно от зорь, нестерпимых, бесовских и алых, Их запомнили все мы до конца наших дней. Было солнце таким, как вошедший в столицу мятежник, И весенняя осень так жадно ласкалась к нему, Что казалось - сейчас забелеет прозрачный подснежник Вот когда подошёл ты, спокойный, к крыльцу моему.

 Да, я свободен и сейчас, и был свободен за решеткой, потому что по-прежнему выше всего на свете ставлю свободу. Да, разумеется, это заставляло меня порой пить вино, которое приходилось мне не по вкусу, делать то, что оказывалось не по нраву и чего я впредь делать не стану; и от этого на теле моем и на душе — множестов шрамов, и я сам наносил людям раны — пришло время, когда я ппоросил у них прощения, ибо с течение6м времени понял: я могу делать все, что угодно, кроме одного: не дано мне заставить другого человека следовать за мной в моем безумии, в моей жажде жизни. Я не жалею о перенесенных страданиях, я горжусь своими шрамами, как гордятся боевыми наградами, я знаю, что цена свободы высока — так же высока, пожалуй, как цена рабства, и разница всего лишь в том, что ты платишь с удовольствием, с улыбкой, пусть даже это улыбка — сквозь слезы. 

О высокие чувства матери! Ваша тень, даже слабый ваш отблеск делает сердце чистым и приближает людей к ангелам. (Чарльз Диккенс) ЛЮБОВЬ

Человек хочет быть обманутым, запомни это. Все обманывают всех, но делают это слишком примитивно. Я один превратил обман в высокое искусство, поэтому стал знаменит. Но тут мне открылась иная истина... Кажется, кто-то там, наверху, вздумал меня обмануть. Ты знаешь, мне не дано вызывать любовь. Страх, восторг, уважение... я легко пробуждаю в людях. А любовь... Увы.

Учитель сказал: "Есть два бога. Бог, которому учили нас профессора, и Бог, который учит нас. Бог, о котором всегда говорят люди, и Бог, который говорит с нами. Бог, которого мы научились бояться, и Бог, который говорит с нами с состраданием. Есть два бога. Бог, который где-то очень высоко, и Бог, который принимает участие в нашей повседневной жизни. Бог, который требует от нас, и Бог, который прощает нам наши долги. Бог, который угрожает нам кострами Ада, и Бог, который показывает нам наилучший путь. Есть два бога. Бог, который сокрушает нас под нашими грехами, и Бог, который освобождает нас своей любовью".

 – Кругом теперь одни машины, – говорил тем временем он. – Мир стал – как это называется? – высокотехнологичным. Замечательно, конечно, только вот Джон думает, что высокие технологии отучили людей разговаривать друг с другом, а человеческий опыт обесценился. Для историй, которые хоть что то значат, в мире не осталось места, но так не должно быть, ведь истории – это часть языка мечты, и складывает их не один автор, а весь народ. Они – голос страны, голос народа. Без них люди совсем потеряют себя. 

Миф об СССР как о самой читающей стране в очень большой мере связан с тем, что СССР обладал специфически скособоченной, усеченной структурой потребления и досуга: огромное количество людей читали книжки не от хорошей жизни, а потому что чтению не было никакой альтернативы. Когда же в начале 2000-х мы, наконец, заметили серьезное снижение интереса к чтению, то, конечно, первое, что пришло всем в голову — это интернет: он, дескать, предлагает то же самое чтение, только бесплатно — вот все и отказываются от нормальной привычной книги. Но на самом деле причина была иной: конкурентом книги стало не бесплатное чтение в интернете, но поход в кафе с друзьями, социализация, качественное телевидение, кинематограф… То есть просто принципиально иные досуговые формы, которых Советский Союз не предлагал вовсе или предлагал, дополняя очень большим социальным прессингом. Как результат, чтение и перечитывание — важный элемент советской культуры — практически ушло из нашего обихода.

  — Погоди. Не злись, Танешима. Когда злишься, твои нервные клетки умирают. И ты не растешь. — Это правда? — Высокие люди всегда спокойны. Потому что они не гробят свои клетки. — Ох. Вот оно как. — Так что, не злись по пустякам.