Длинные Цитаты про тупых людей

 — Настоящие чокнутые. Многие из них стоят во главе стран, религий или армий. Настоящие сумасшедшие. — Да, наверное, — задумчиво сказал я, наблюдая за битвой на экране вверх ногами, — или может они — единственные нормальные люди. У них вся власть и богатство. Они заставляют всех остальных делать то, что они хотят, например, умирать для них и работать на них, и продвигать их к власти, и защищать их, и платить налоги, и покупать для них игрушки, и они переживут следующую большую войну в своих туннелях и бункерах. Так что если рассмотреть нынешнее положение вещей, кто может назвать их сумасшедшими, потому что они не делают так, как Джо Лох, иначе они были бы Джонами Лохами, и наверху сидел бы кто-нибудь другой. — Выживание наиболее приспособленных. — Да. — Выживание… — Джеми со свистом втянул воздух и так сильно дернул джойстик, что чуть не упал со стула, но смог увести свой корабль от желтых молний, которые загнали его в угол экрана, — наиболее вредных.

У меня появилась возможность прожить заново просранное детство. Я теперь свободный человек. Мне не надо убивать время на школу, надо мной не стоят родители, я обладаю правами взрослого человека. Сейчас я могу развиваться самостоятельно без ограничений. Я могу устроить себе свой личный Саммерхилл — читать то что мне интересно, изучать ровно то что хочется и сколько хочется, накапливать опыт какой мне нужен. И главное — я могу сопротивляться внешнему влиянию. Я легко могу послать на *** людей которые пытаются вбить в меня свои догмы, потому что я от них никак не завишу. Мне не придётся терпеть эмоциональное насилие над собой от людей которых я терпеть не могу, терпеть потому что они меня содержат, и без них я якобы пропаду, сопьюсь и вообще сдохну. Я чувствую себя таким великовозрастным неучем, который учится читать с мелкими пупсами потому что раньше ему было некогда, он был занят какой-то ***ней которая не оставляла ему время для настоящей жизни.

Трудно творчество нестиИ снова день прожитый зря,Не приводящий ни к чему.И в никуда летит толпа,Навстречу новому тупому дню.Всё топчет на своём пути,И давит творчества ростки.И с этих рельс уж не сойти.Гниют последние мозги.Мы все живём как по шаблону,Не смея встать против толпы.Мы рвёмся к денежному трону,Переставая быть людьми.Лишь единицы в глубь душиПускают творческие зёрна.И бережно скрывая от толпы,Выращивают творческие корни.Но сколько трудностей в пути,У тех, кто выбрал ту дорогу.И трудно им друзей найти,Им в небеса, и сразу к Богу.Такие люди - капля в море,Так трудно не смешаться с ним;Их окружает радость, горе - Все трудно спутать со своим.Не все доходят до конца,До столь спасительного брега.Кто от ножа, кто от свинца - Не всех ждет сладостная негаСреди людей, кто понимает,Как трудно творчество нести.Знать, что единицы ощущают,Как трудно ЖИЗНЬ свою спасти,От существованья и рутины,Остаться трудно ЧЕЛОВЕКОМ.Как избежать гнилой той тины,Что назван двадцать первым веком...

Узнав ближе тюрьмы и этапы, Нехлюдов увидал, что все те пороки, которые развиваются между арестантами: пьянство, игра, жестокость и все те страшные преступления, совершаемые острожниками, и самое людоедство — не суть случайности или явления вырождения, преступного типа, уродства, как это на руку правительствам толкуют тупые ученые, а есть неизбежное последствие непонятного заблуждения о том, что люди могут наказывать других. Нехлюдов видел, что людоедство начинается не в тайге, а в министерствах, комитетах и департаментах и заключается только в тайге; что его зятю, например, да и всем тем судейским и чиновникам, начиная от пристава до министра, не было никакого дела до справедливости или блага народа, о котором они говорили, а что всем нужны были только те рубли, которые им платили за то, чтобы они делали все то, из чего выходит это развращение и страдание. Это было совершенно очевидно.

Полуграмотные, косные люди, такие, как этот ваш приятель, только воображают, что способны думать, а на самом деле какой вопрос ни возьми, в голове у них полнейшая путаница из готовых штампов… То это «бесчеловечная жестокость пруссаков», то «немцев надо истребить — всех до единого». Вечно они толкуют, что «дела сейчас плохи», но притом «нет у них веры в этих идеалистов». Сегодня Вильсон у них «мечтатель, оторванный от практической жизни», — а через год они осыпают его бранью за то, что он пытается претворить свои мечты в жизнь. Мыслить четко, логически они не умеют, умеют только тупо противиться любой перемене. Они считают, что необразованным людям не следует много платить за работу, но не понимают, что если не платить прилично необразованным людям, их дети тоже останутся без образования, и так мы и будем ходить по кругу. Вот он — великий класс, средняя буржуазия!

 Полуграмотные, косные люди, такие, как этот ваш приятель, только воображают, что способны думать, а на самом деле какой вопрос ни возьми, в голове у них полнейшая путаница из готовых штампов… То это бесчеловечная жестокость пруссаков, то немцев надо истребить — всех до единого. Вечно они толкуют, что дела сейчас плохи, но притом нет у них веры в этих идеалистов. Сегодня Вильсон у них мечтатель, оторванный от практической жизни, — а через год они осыпают его бранью за то, что он пытается претворить свои мечты в жизнь. Мыслить четко, логически они не умеют, умеют только тупо противиться любой перемене. Они считают, что необразованным людям не следует много платить за работу, но не понимают, что если не платить прилично необразованным людям, их дети тоже останутся без образования, и так мы и будем ходить по кругу. Вот он — великий класс, средняя буржуазия! 

 Любовь легко поддаётся определению, но редко возникает в череде наших существований. Благодаря собакам мы воздаём должное любви, самой её возможности. Что есть собака, если не устройство для любви? Ей дают человека и возлагают на неё миссию любить его; и каким бы мерзким, гнусным, кособоким или тупым он ни был, собака его любит. Эта её особенность вызывала у человеческих существ прежней расы такое изумление и потрясение, что большинство — в этом сходятся все свидетельства — в конце концов начинали отвечать собаке взаимностью. Таким образом, образом, собака являлась устройством для любви с обучающим эффектом, который, однако, имел место только применительно к собакам и никогда — к другим людям. 

Когда я вхожу в зал, где стены покрыты фресками или увешаны знаменитыми картинами, то испытываю почти благоговение — точно ребенок, глядящий на торжественную церемонию или на величественную процессию. Словно передо мной открывается жизнь более высокая, чем моя. Но едва я начинаю рассматривать картины по отдельности, как жизнь или покидает их, или же преображается в нечто буйное и чуждое мне. Вероятно, я слишком тупа. Я вижу сразу так много, а понимаю меньше половины. И чувствую себя дурочкой. Грустно, когда тебе говорят, что перед тобой прекрасное творение, а ты не понимаешь, почему оно прекрасно. Как будто люди говорят про небо, а ты слепа.

Мне было горько и грустно. Похоже, что мне уже ничего не светит. Я сидела перед компьютером, тупо смотрела в экран и, наверное, в первый раз в жизни сознательно пыталась составить стратегический план, как жить в одиночестве до конца своих дней. Если по правде, я всю жизнь ощущаю внутри пустоту, как будто во мне есть какая-то дыра — и всю жизнь беспокоюсь, что люди увидят эту внутреннюю пустоту. И поэтому я вечно робею и прячусь. Хотя, может быть, надо наоборот: идти по жизни, не оглядываясь на окружающих, и гордо размахивать этой своей пустотой, словно знаменем — как бы противно это ни звучало.

 Смерть наклонился так, что его череп оказался на уровне ее лица.— ЛЮДИ ГЛУПЫ И ПОНАПРАСНУ РАСТРАЧИВАЮТ СВОИ ЖИЗНИ. ТЫ ВИДИШЬ ОСВЕЩЕННЫЕ ОКНА, И ТЕБЕ ХОЧЕТСЯ ДУМАТЬ, ЧТО ЗА НИМИ СКРЫВАЕТСЯ ВЕЛИКОЕ МНОЖЕСТВО ИНТЕРЕСНЫХ ИСТОРИЙ И СОБЫТИЙ, ХОТЯ ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ТАМ, ЗА ОКНАМИ, НЕТ НИЧЕГО, КРОМЕ МЕЛОЧНЫХ ТУПЫХ ДУШОНОК, ПОЖИРАТЕЛЕЙ ПИЩИ, НАЗЫВАЮЩИХ СВОИ ИНСТИНКТЫ ЧУВСТВАМИ. ОНИ ДУМАЮТ, ИХ НИЧТОЖНЫЕ ЖИЗНИ БОЛЕЕ ЗНАЧИМЫ, ЧЕМ ДУНОВЕНИЕ ВЕТЕРКА.В глазах Смерти ярко полыхал синий огонь. Ей показалось, что ее поглощает какая-то бездна.— Нет, — прошептала Сьюзен. — Нет… Я никогда так не думала. 

— Почему он прячется? Почему он никому не доверяет? Да потому что он был брошен теми людьми, которые должны были любить его больше всех. — Не лезь ко мне с этим Фрейдовским дерьмом! — Выслушай, Джерри. Почему он общается с этими тупыми образинами? Да потому что любой из них башку тебе пробьет за него. Это называется преданностью. — Очень трогательно. — Это не влияние. Он сам отвергает тех людей, прежде чем они подумают бросить его. Это механизм защиты и всё. Из-за этого он был одинок все свои 20 лет. Это будет снова и снова. Я не хочу чтоб такое с ним произошло снова.

Братан имеет право совершить что-то глупое пока и остальные его Братаны совершают такие глупости. ПРИМЕЧАНИЕ: Если бы Д'Артаньян собрался в бастион Сен Жерве один — люди бы сказали «Чувак, не тупи!». Если бы только один испанец решил пробежаться по улице перед кучей разъяренных быков — люди бы сказали «Чувак, не тупи!». Если бы Томми Ли подкрашивал веки во времена группы Motley Crew — люди бы сказали «Чувак, не тупи!». Право на глупости — вот, для чего в первую очередь нужны братаны.