Цитаты про имя человека

— Кругом будет смерть. Как может человек противостоять её неистовой ярости? — Мы отразим её. Мы справимся с ней. — Смерть во имя славы? — За Рохан. За наш народ. — Пусть наше оружие нанесёт глубокие раны. В последний раз. Пусть в этот час мы вместе скрестим мечи в бою.

Вот говорят: любовь — мечты и розы И жизни цвет, и трели соловья. Моя любовь была сугубой прозой, Бедней, чем остальная жизнь моя. Но не всегда... О, нет! Какого чёрта! Я тоже был наивным, молодым. Влюблялся в женщин, радостных и гордых, И как себе не верил, — верил им. Но жизнь стесняет рамками своими, Боится жить без рамок человек. И уходили все они — с другими. Чтоб не светясь дожить свой скромный век. Они, наверно, не могли иначе. Для многих жизнь не взлёт, а ремесло. Я не виню их вовсе. И не плачу. Мне не обидно. — Просто тяжело. Я не сдавался. Начинал сначала. Но каждый раз проигрывал свой бой. И, наконец, любовь моя увяла, И притворилась грубой и слепой. Всё испытал я — ливни и морозы. И жизнь прошла в страстях, в борьбе, в огне. Одна любовь была обидной прозой - Совсем другой любви хотелось мне.

У любви есть три измерения. Одно – это измерение зависимости; оно случается с большинством людей. Муж зависит от жены, жена зависит от мужа; они эксплуатируют друг друга, подчиняют себе друг друга, принижают друг друга до товара. В девяноста девяти процентах случаев в мире происходит именно это. Именно поэтому любовь, которая может открывать двери рая, открывает лишь двери ада.Вторая возможность – это любовь между двумя независимыми людьми. Это тоже изредка происходит. Но и это приносит страдание, потому что продолжается постоянный конфликт. Невозможна никакая сонастроенность; оба так независимы, что никто не готов пойти на компромисс, подстроиться под другого. С поэтами, художниками, мыслителями, учеными, со всеми теми, кто живет в своего рода независимости, по крайней мере, в своих умах, невозможно жить; они слишком эксцентричные люди.

Мне рассказывали потом, что Жан д'Аркур всю дорогу стоял, закинув вверх голову, и волосы его падали на шею, вернее, на жирные складки шеи. О чём мог думать такой человек, как он, которого везут на казнь, а он неотрывно смотрит на небо, словно струившееся между коньками крыш? Множество раз я задавался вопросом, о чём могут думать осуждённые на смерть люди в последние оставшиеся им минуты жизни?

Помнится, ещё в мою студенческую бытность, преподаватель по деловому этикету говорил, что хамы бывают разные. Есть патологические — этих, увы, не исправишь, тем более если они уже вкусили хотя бы чуточку власти. С такими придется мириться. Но и своего не упускать, например взвинтить цены на свои услуги, так будет легче не обращать внимания на фамильярность и панибратство. Но есть хамы, которые и не хамы вовсе. Это у них такая защитная реакция на окружающий мир. Им так проще уживаться с людьми. Внутренний барьер такого человека можно разрушить только вежливостью и учтивостью. Показать тем самым, что вы не пытаетесь посмеяться над ним. Нужно отнестись к нему с уважением. Не скрою, я много раз ожегся, воплощая теорию моего преподавателя в жизнь, думая, что патологических хамов на самом деле очень мало... Юношеское человеколюбие сыграло со мной злую шутку. Но шли годы, с ними приходил и опыт...

 …Женщины небольшие мастерицы в оценке мужских умов, если человек им нравится, и парадоксы с удовольствием принимают за строгие выводы, если те согласны с их собственными желаниями. 

У каждого человека с младенчества есть имя, но важно суметь найти имя для своей жизни - слово, которое должно сообщить этой жизни смысл.

 Когда два человека вместе, разве это не значит, что им должно быть лучше, чем поодиночке? 

  — Проблема в том, что даже если Вы, мистер Джейн, правы, мы не можем арестовать человека до совершения им преступления! — Лучше до, чем после, Вам не кажется?.. 

  — … что интересно, скептики и атеисты… Мы всегда ищем доказательства определенности. Но вопрос в том, чтобы мы делали, если бы нашли? — Мы? — О, да. Бывает время, когда я совсем перестаю верить. Днями, месяцами. Когда я понятия не имею во что я верю. В Бог или Дьявола. В Санта Клауса или маленькую фею. Но я всего лишь человек. Я слаб. У меня нет сил, но есть что-то, что продолжает рваться изнутри и скрести. Похожее на божий ноготь. И тогда я уже не могу терпеть боль. Я из тьмы оказываюсь снова на свету… 

Величина будущего успеха человека зависит от коэффициента полезности допущенных им неудач.

 Когда афиняне шумели о том, чтобы изгнать его [Аристида] остракизмом, к нему подошел какой-то человек, неученый и неграмотный, с черепком в руке и попросил написать ему имя Аристида. Ты знаешь Аристида?  — спросил Аристид. Нет, — ответил тот, — но мне надоело слушать, как все его только и зовут, что Справедливый да Справедливый. И Аристид, не сказав ни слова, написал свое имя и отдал ему черепок.