Цитаты про имя человека

 Когда афиняне шумели о том, чтобы изгнать его [Аристида] остракизмом, к нему подошел какой-то человек, неученый и неграмотный, с черепком в руке и попросил написать ему имя Аристида. Ты знаешь Аристида?  — спросил Аристид. Нет, — ответил тот, — но мне надоело слушать, как все его только и зовут, что Справедливый да Справедливый. И Аристид, не сказав ни слова, написал свое имя и отдал ему черепок. 

 Могу сказать о своей душе, как одна баба о своей девке: Она у меня не скучливая. Я чудесно переношу разлуку. Пока человек рядом, я послушно, внимательно и восторженно поглощаюсь им, когда его нет — собой. 

 Я соединил ДНК всех злых животных Мира, чтобы создать самое жестокое… Им оказался ЧЕЛОВЕК! 

— Да знаешь, это никому не нужно. Пиши, не пиши — всем нужна только смерть на арене. Твоя музыка, твоя любовь, твои страсти — они не имеют никакого значения перед миром, пока ты не станешь гладиатором. — Я сочувствую, но не могу понять что ты имеешь ввиду. — Вот смотри: каждый человек по-своему прекрасен, уникален, даже велик. Но давай по-честному, это никому не нужно. Толпе нужна только кровь и зрелищное умирание, в случае музыканта — саморазрушение. Курт, Джимми, Егор Летов.. Путь бесконечен. Только кровь колышет публику. Талант на крови, талант от боли, искусство от боли. Ты много знаешь гениев, которые жили и писали на позитиве? Вот и я... Я, конечно, не гений, но им нужно только разрушение...

Человек — это его нрав и дела, и напрасно некоторые судят о других по их внешности и состоятельности. Какая польза от красивого человека, который при этом высокомерен, обладает скверным характером, обижает людей, отказывается помогать им, относится к ним с презрением и не желает делать добро кому бы то ни было? И чем может повредить заурядная внешность и отсутствие красоты тому, кто делает добро людям и старается принести им пользу, у кого благой нрав и много достоинств, кто благороден и честен, обладает острым умом, искренностью и добротой? Какой толк от богатого и влиятельного человека, если он использует своё богатство для того, чтобы творить зло, совершать запретное и удовлетворять собственные животные инстинкты, и люди не видят от него ничего, кроме зла, обид, гордыни, неблагодарности, заносчивости и презрения?

Как только люди обустраиваются на новом месте и более или менее приходят в себя, им немедленно начинает хотеться что-нибудь завоевать. Например, леса Амазонки. Человек так устроен – ему всегда всего мало. Мало денег, мало женщин, мало счастья…

 Каждый вправе излить свою душу; то, что такие люди не могут обойтись без чьей-то жалости, означает, что у них было несчастливое детство; способность к жалости – это доверие, это состояние идентичности с окружающим миром, если человек не обладает такой способностью, он не сможет жить: я не имею ввиду случаи вроде: государство заботится о вашем благе, я говорю о внутреннем доверии, о доверии к самому себе, это является основой соответствия, а те, кто поступает иначе, обречены на всевозможные мытарства, на бесплодные попытки найти другую возможность соответствия, такие люди жалки; ты должна была бы задержаться в этой категории… 

 Нормальный человек считает нужным: 1. Забыть, кто он такой и чего желает, чтобы это не мешало производить, воспроизводить и зарабатывать деньги. 3. Тратить годы на обучение в университете, чтобы потом не найти работу. 4. Заниматься с девяти утра до пяти вечера тем, что не приносит ни малейшего удовольствия, чтобы по прошествии тридцати лет выйти на пенсию. 5. Выйти на пенсию, обнаружить, что сил наслаждаться жизнью уже не осталось, и очень скоро умереть от тоски. 8. Высмеивать тех, кто вместо денег стремится к счастью, и называть их людьми, лишенными амбиций. 9. Сопоставлять все предметы и явления в той же системе координат, что и машины, квартиры, вещи, не пытаясь постичь истинный смысл того, зачем и ради чего он живет. 10. Не разговаривать с незнакомыми. Скверно отзываться о соседях. 12. Жениться, произвести потомство, жить вместе и после исчезновения любви, уверяя, что это нужно ради детей (словно они не слышат ежедневных ссор родителей). 13. Осуждать всякую попытку быть иным.

 Мне нравится уединенность, но время от времени я испытываю приступы клаустрафобии, тогда я хочу окунуться в большую группу людей. Я имею склонность к одиночеству, потому что иногда становлюсь очень ранимым. Это похоже на то, когда вы выходите на улицу и сталкиваетесь с проблемами, которые, кажется, не в ваших силах преодолеть. Я считаю себя довольно ранимым человеком, я как ребенок, который впервые увидел мир. 

 Смех — судорога лица, а в судороге человек не владеет собой, им владеет нечто, что не является ни волей, ни разумом. И это причина, по которой античный скульптор не изображал смеха. Человек, который не владеет собой (человек вне разума, вне воли), не мог быть красивым. Если же наша эпоха вопреки духу великих живописцев сделала смех привилегированным выражением человеческого лица, то, стало быть, отсутствие воли и разума стало идеальным состоянием человека. 

Он понял, что люди прогуливаются по улице под ручку с Репутацией, а не с человеком... Имя прихлопнуло его, как надгробный камень.

Мы спускались в долину, когда я начал осознавать, что не помню, как попал в заповедник. Мне захотелось получить от старика хоть какие-нибудь объяснения. Кажется, я сделал неуклюжее замечание о том, что, должно быть, неплохо себя чувствуют те счастливчики, которые могут себе позволить жить среди такой красоты. На что он раздраженно ответил: «А кто тебе не дает быть в их числе?» Я завел заезженную пластинку о том, что не каждый рождается в роскоши, и никто не может выбирать свою судьбу. Смотритель взглянул на меня, как на идиота, и сказал: «В том-то и дело, что каждый человек свободен выбирать себе любую судьбу. Единственная свобода, которой мы располагаем — это свобода выбора. Каждый может выбирать все, что захочет». Такое суждение никак не укладывалось в мои представления о жизни, и я начал было возражать. Но Смотритель даже не захотел слушать: «Глупец! У тебя есть право выбирать, но ты им не пользуешься. Ты просто не понимаешь, что это означает — выбирать».