Цитаты про сказанное слово

ТишинаЯ касаюсь совсем невесомой, этой странной такой тишиныИ огнём озарённой, суровой, наполняющей капли росы,По другому уже побежала вдоль дорог вереница огней,Зашумела, едва задрожала,словно сталь закалилась сильнейОглянуться уже невозможно, а забыть почему-то нельзя,Я кидаюсь неосторожно словом и обижаю тебя,Безусловно забыла, простила, в жизни много нелепых потерь,Мысли вновь свои отпустила, стало проще, но память сильней,Здесь пора уже ставить точку, и я ставлю её что есть сил,Ветер бродит за окнами, точно хочет, чтобы ты меня отпустил,Впрочем хватит, сказал ж забыла, обещания надо держать,Тишины невесомость разбила и по новому стала дышать...

Не понять, пока не скажут? Но есть и такое, чего не понять, даже если тебе скажут, а даже если бы и сказали, наверное, я бы просто не смог бы этого принять. Несмотря ни на что, подумал бы, что дело не чисто — есть какая-то скрытая причина. Дело не в том, что слишком высокомерно ожидать, что тебя поймут, раз ты сказал; самодовольство сказавшего, самомнение выслушавшего — много что может помешать понять друг друга, даже поговорив. Потому я хочу не слов. То, что ты понимаешь кого-то без слов — лишь иллюзия, но... Я хочу не слов: есть то, чего я всегда хотел, и, наверняка, не быть понятым, не подружиться с кем-нибудь, не быть с кем-то рядом.Читать далее »

Самое сложное — это сказать о простом. Наши мысли, чувства — привычны словам. Мы сами привычны словам, мы разбавлены ими до коктейля вечного внутреннего монолога. Мы создали слово, а слово переделало нас по собственной выкройке. И любой самородок мысли уже таит в себе прообраз грядущего слитка формулировки.

Если сказать слово кстати — большое искусство, то кстати промолчать — ещё большее. (Если требуется большое искусство, чтобы вовремя высказаться, то немалое искусство состоит и в том, чтобы вовремя промолчать.)

Сказать два слова повели,И сокровенной тайне ты внемли:Тебя любя — сойду в сырую землю,Тебя любя — я встану из земли!

 С Эдвардом могло не быть последней великой сцены прощания, и я не планировала её. Сказанные слова могли быть последними. Это было бы то же самое, что печатать слово Конец на последней странице рукописи. Так что мы не сказали ничего друг другу, но не отходили друг от друга ни на шаг. Где бы ни застал нас конец, он не застанет нас порознь. 

Но тем, кто пошел за Корниловым, это было не важно. Для них этот поход и есть сама Россия. Ими воплощаются в жизнь жесткие слова Корнилова: «Если не суждено будет победить — покажем, как умеет умирать русская армия». В бою человек проявляется отчетливее всего. Так было принято считать в то время. Яростные атаки в полный рост ровными шеренгами, зачастую в кромешной темноте, спаяли их кровью — своей и чужой. Это было жертвоприношение за Россию во всех смыслах этого слова. Чистое, безумное, красивое и напрасное. Пусть военное счастье изменяет Корнилову, пусть на исходе боеприпасы, пусть после упорных боев изрядно поредевшее войско едва держится на ногах. Для них это ничего не значит. «Мы говорили в дни Батыя и на полях Бородина: «Да возвеличится Россия! Да сгинут наши имена!»». Это словно о них сказано, о первых добровольцах.

Как много должен вместить В себя короткий ответ. Как мало может сказать Скупое слово «спасибо» Про этот импульс любви, Про этот трепетный свет, Про то, что ваши глаза Так безмерно красивы... Так вдохновенно красивы...

Когда пишешь историю, тема рождается из внешних обстоятельств, на которые я изо всех сил пытаюсь дать ответ, поэтому читатель самостоятельно для себя решает, что ему извлечь из произведения. Поэтому месседжа и нет. Однако, не то чтобы мне совершенно не хотелось ничего сказать. Рисуя неделю за неделей, каждый раз я добавляю от себя несколько слов. «В этот раз давай тоже сделаем всё классно».

Для утвердительного ответа достаточно лишь одного слова — «да». Все прочие слова придуманы, чтобы сказать «нет».

  — Хотите экспромт? Дайте мне четыре слова. — Любых? Интересно. Море, жара, дети, стрекоза. — Я встретил вас, в жару на море и стали мы друзьями вскоре. Дремал котяра на заборе, трещала в небе стрекоза. Ну а потом при лунном свете, вы мне сказали слово дети, не знаю, что стоит за этим, но я, Анюта, только за. 

С Эдвардом могло не быть последней великой сцены прощания, и я не планировала её. Сказанные слова могли быть последними. Это было бы то же самое, что печатать слово «Конец» на последней странице рукописи. Так что мы не сказали ничего друг другу, но не отходили друг от друга ни на шаг. Где бы ни застал нас конец, он не застанет нас порознь.