Цитаты про туман

Нам двоим посвящённая, очень краткая, очень долгая, не по-зимнему чёрная, ночь туманная, волглая, неспокойная, странная... Может, всё ещё сбудется? Мне — лукавить не стану все глаза твои чудятся, то молящие, жалкие, то весёлые, жаркие, счастливые, изумленные, рыжевато-зелёные. Переулки безлюдные, непробудные улицы... Мне — лукавить не буду — все слова твои чудятся, то несмелые, нежные, то тревожные, грешные, простые, печальные слова прощальные. Эхо слышу я древнее, что в полуночи будится, слышу крови биение... Может, всё-таки сбудется? Ну, а если не сбудется, разве сгинет, забудется тех мгновений течение, душ заблудших свечение?

Окошко тумана распахнулось, в нем показался филин, захохотал: Уху! У-ху, у-ху, у-ху!. . . и растаял в тумане

ГородПотерянный в апатии проспектов,Пустынных улиц, сталинских домов -Уставший город излучает спектрМерцающих в ночи прожекторов.Умолк бульвар в объятиях затишья,Вздыхает паром влажное шоссе,Прошедшая гроза была излишней -Москва стоит в туманной полосе.К рассвету обменяет город быстроСвой чёрный шарф на пёструю вуаль,С заледеневшим взглядом нигилистаОн оборвёт небрежно календарь.Очнётся жизнь в стеклянной колыбели,Погаснут хрупкой нитью фонари,Мазками светло-серой акварели Заря зальёт столицу изнутри.Дрейфует образ призрачной свободы,Нелепый парадокс тут был всегда:Минуты тянутся смолой, как годы,А годы - утекают, как вода.

 Я — один. Вечер. Легкий туман. Небо задернуто молочно-золотистой тканью, если бы знать: что там выше? И если бы знать: кто — я, какой — я? 

 Такие мгновения случаются редко и пролетают быстро, но всегда ярко вспыхивают в цепочке воспоминаний, когда, проанализированные и осмысленные, во времена великих напастей вновь призываются на помощь из туманных глубин памяти. 

 Намек был таким же туманным и неопределенным, как пуля в сердце. 

Я как матрос, рождённый и выросший на палубе разбойничьего брига; его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный на берег, он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день по прибрежному песку, прислушивается к однообразному ропоту набегающих волн и всматривается в туманную даль: не мелькнёт ли там на бледной черте, отдаляющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов и ровным бегом приближающийся к пустынной пристани…

Уходит летоКак багряны и долги рассветы И туманы над речкой густы !Это август коснулся планеты,Жалко, август лишь отблеск весны.Хоть ярки на куртинах расцветки-Золотые шары по садам,Но все чаще встречаются веткиС сединой по зеленым кустам .Как похмелье нахлынул вдруг в душуЗапах терпкий поспевших дубрав.Вот и с розовым отблеском грушаМне твердит о холодных ветрах.Днем тепло, но на утренней зорьке Чуть, слышнее осенний мотив,На поляне встревожено сойкиОперенья сменяют отлив.С хмелем радости лето уходит,Ливни быстрые вдаль чередой. И все ближе шумят хороводыЛистопадницы с рыжей косой. Что-то грустно: не хочется слышатьМонотонный мотив по стеклу,И смотреть на промокшие крыши-В отраженья разбросанных луж.Что ж ты август такой быстротечный!?Задержись, одари чуть теплом…Ухмыльнулся, с походкой беспечнойСкрылся к ночи за дальним холмом.

Светская жизнь, представлявшаяся ей такой туманной, пока она её не знала, на деле обернулась всего-навсего системой заученных слов, которыми люди общества заполняли свою жизнь, чтобы не перерезать друг друга.

О чем нам говорить?О чем нам говорить?О небе?Оно по-прежнему туманно, тоску и сырость нагоняя,Оно останется таким же, хоть двадцать раз его помянешь.О чем нам говорить?О моде?Она по-прежнему меняет наш взгляд на будничные вещи.И сколько нам за ней не гнаться, у цели будет кто-то раньше.Мы снова лишь потратим время, которое и так уходит. О чем нам говорить?О счастье?Оно по-прежнему не вечно. Оно и призрачно и манит.Оно то есть, то вот уж нету. Оно вот-вот уж будет снова,Чтоб снова мигом испариться, как будто в утреннем тумане.И всяк к нему всю жизнь стремитсяИ может кто то получает….

Причина испытываемых мною при разговоре с людьми трудностей – трудностей, совершенно неведомых другим, – заключается в том, что мое мышление, вернее, содержимое моего сознания очень туманно, сам я, пока дело касается лишь меня, безмятежно и иной раз даже самодовольно успокаиваюсь на этом, но ведь человеческая беседа требует остроты, поддержки и продолжительной связности – то есть того, чего нет во мне. Никто не захочет витать со мною в туманных облаках, а даже если кто-нибудь и захочет, то я не смогу прогнать туман из своей головы – между двумя людьми он растает и превратится в ничто.

Помните, что говорит Дарвин о музыке? Он утверждает, что человечество научилось создавать музыку и наслаждаться ею гораздо раньше, чем обрело способность говорить. Быть может, оттого-то нас так глубоко волнует музыка. В наших душах сохранилась смутная память о тех туманных веках, когда мир переживал свое раннее детство. (Помните, что Дарвин говорит о музыке? Он утверждает, что способность создавать её и наслаждаться ею появилась у людей задолго до того, как они обрели дар речи. Возможно, именно поэтому она так глубоко нас волнует. В наших душах до сих пор хранятся смутные воспоминания о тех туманных веках, когда мир был ещё совсем юным.)