Цитаты про любопытство

Путешествия потеряли для меня всякий смысл. Я видел все страны, какие хотел, кроме рая и ада, причем одно из этих мест не вызывает у меня особого любопытства.

Не всегда научные тайны должны открываться любому, так как некоторые способны дурно использовать их. Часто мудрецы выдают за магические самые обычные книги, полные доброй науки, чтоб оберечь их от нескромного любопытства.

Изящные и таинственные, преданные и надежные, умные и добрые. И если человек — венец природы, то лошадь, безусловно, её шедевр. Они излучают тепло, энергию, имеют целый спектр чувств: радость, страх, любопытство. И, как человек, имеют свою индивидуальность. Ведь с древних времен конь — верный и незаменимый спутник человека.

 … Что такое, по сути, личное общение? Обмен информацией, продиктованный, с одной стороны, стремлением рассказать о себе, поделиться своими переживаниями и впечатлениями, и с другой стороны, любопытством: а как у другого? Если нет любопытства, интереса к другим людям, а о себе рассказывать почему-то не хочется или нельзя, то вот тебе и образ классического одиночки. 

У старения есть одно преимущество: сфера предметов, вызывающих любопытство, ограничивается.

В общем, стоит однажды Иисус на страже и видит, как к воротам приближается какой-то старик. «Что ты сделал для того, чтобы попасть в Царство Небесное?» — спрашивает его Иисус. И старик отвечает: «Увы, не слишком много. Я — простой плотник, проживший тихую жизнь. Единственное, что было замечательного в моей жизни, — это мой сын». «Твой сын?» — с любопытством спрашивает Иисус. «Да, это был прекрасный сын, — отвечает старик. — Его рожденье было совершенно необыкновенным, а позже он чудесным образом преобразился. А еще он стал известен на весь мир, и до сих пор многие люди любят его». Христос смотрит на него и, крепко обняв, восклицает: «Отец, отец!» И старик тоже стискивает его в объятиях и говорит: «Это ты, Пиноккио?»

Вся эта штука, в которой мы запутались, под названием мир - это возможность выразить, как это восхитительно - быть ненормальным. Мир это экзамен на то, сможем ли мы достичь непосредственности. Наше зрение это тест на то, сможем ли мы заглянуть за его пределы. Материя это испытание нашего любопытства. Сомнение это испытание нашей живучести.

Любая стратегия убеждения, достигающая цели, апеллирует сначала к любопытству, затем к тщеславию и, наконец, к доброте или угрызениям совести.

Одно из преимуществ возраста в том, что объектов, вызывающих любопытство, становится все меньше, и я все реже общаюсь со странными типами.

— Посмотри на меня! Хорошо посмотри! Я была рождена, и я знала, что я живу, и понимала, чего хочу. Как ты думаешь, что поддерживает во мне жизнь? Почему я живу? Потому, что у меня есть желудок, который я набиваю пищей? Потому, что я дышу и зарабатываю себе на пропитание? Или потому, что я знаю, чего я хочу, — может быть, именно это и есть сама жизнь. И кто — в этой проклятой вселенной, — кто может сказать мне, почему я должна жить не ради того, чего хочу. Кто членораздельно ответит мне на этот вопрос? Вы пытались дать нам свои установки относительно того, чего нам хотеть, а чего нет. Вы пришли, подобно армии в победном шествии, с миссией построения новой жизни. С корнем вырвав старую жизнь, о которой вы ничего не знали, вы определили критерии новой. Вы влезли во все естество человека, в каждый его час, каждую минуту, каждый нерв, каждую потаенную мысль — и заявили, что теперь все обязаны жить иначе. Вы пришли и запретили живым жить.

Давайте считать, что все, что я делаю — чисто из праздного любопытства.

Любопытство — первый шаг к потере невинности, как справедливо заметил Сен-Жон Перс.