Цитаты про любимые руки

Прижмись ко мне теснее, любимая, вновь возвращенная из бездны сна, вернувшаяся с лунных лугов потому что ночь и сон — предатели. Помнишь, как мы заснули сегодня ночью друг возле друга — мы были так близки, как только могут быть близки люди Мы слились воедино лицом, телом, мыслями, дыханьем И вдруг нас разлучил сон. Он медленно просачивался, серый, бесцветный, — сначала пятно, потом еще и еще Как проказа, он оседал на наших мыслях, проникал в кровь из мрака бессознательного, капля за каплей в нас вливалась слепота, и вдруг каждый остался один, и в полном одиночестве мы поплыли куда то по темным каналам, отданные во власть неведомых сил и безликой угрозы. Проснувшись, я увидел тебя. Ты спала. Ты все еще была далеко далеко. Ты совсем ускользнула от меня. Ты ничего больше обо мне не знала. Ты оказалась там, куда я не мог последовать за тобой. Он поцеловал ее руку. Разве может быть любовь совершенной, если каждую ночь, едва уснув, я теряю тебя?

Я скажу: ждите всегда верно. Я скажу: не торопите событий. Я скажу: руки любимых грейте. Прошепчу: я не сумела, простите.

... Я всегда полагал, что для сердца человеческого нет ничего мучительнее терзаний и жажды любви. Но с этого часа я начал понимать, что есть другая, и, вероятно, более жестокая пытка: быть любимым против своей воли и не иметь возможности защищаться от домогающейся тебя страсти. Видеть, как человек рядом с тобой сгорает в огне желания, и знать, что ты ничем не можешь ему помочь, что у тебя нет сил вырвать его из этого пламени. Тот, кто безнадежно любит, способен порой обуздать свою страсть, потому что он не только её жертва, но и источник; если влюбленный не может совладать со своим чувством, он, по крайней мере, сознает, что страдает по собственной вине. Но нет спасения тому, кого любят без взаимности, ибо над чужой страстью ты уже не властен и, когда хотят тебя самого, твоя воля становится бессильной. Пожалуй, только мужчина может в полной мере почувствовать безвыходность такого положения, только он, вынужденный противиться, чувствует себя при этом и жертвой и преступником.

Трудно смотреть, как твой любимый город сам себя уничтожает. Видеть, как он разваливается на части. Людские страдания всегда кажутся чем-то далёким, ненастоящим. Чужая трагедия в чужой стране, где-то там, далеко за горами... До тех пор, пока она не приходит в наш город, к нашим дверям, в наши жизни. И тогда мы понимаем, как хрупок наш мир, как уязвимо наше счастье. А когда беда пришла и ударила, то ударила сильно, и наш мир рухнул. И она сломила нас. Всем завладели злость, гнев и желание выжить любой ценой. Страшная правда в том, что никто не обратил внимание, да и не хотел. Никто не увидел, что захотел увидеть. Трагедия незрима. Люди отворачиваются от неё, бегут, что есть сил. И трудно принять, что тут твоё место, что ты должен смотреть на эту боль... Но кто-то ведь должен остаться, чтобы взять на себя этот груз. Чтобы протянуть руку помощи. Укрыть и дать отпор. Начать строить всё заново. Собрать то, что было собрано — из всех собрать, снова вместе. Вернуть миру надежду.

Вчера ко мне приходило счастье. Оно было одето в осень, пахло разноцветными дождями и почему-то пряниками. Мы сидели на кухне, я угощал его горячим чаем, а оно добавляло в него насушенные за август лепестки опавших звезд. Потом оно село на мой подоконник и тихонько запело. Оно пело о светлом, о важном, о любимом, о том, что молча живет в сердце и делает руки нежными, оно пело о смехе людей, похожим на теплый янтарный ветер, и о мокрых от росы тропинках, ведущих к тому, что ищет каждый. Мы провели вместе всю ночь. Оно то птицей садилось на плечо, то мягкой урчащей кошкой лежало на коленях. А утром оно засобиралось в путь, извинялось, обещало обязательно заглядывать на огонек, потом накинуло на тонкие плечики радугу, раскрашенную детскими снами, и вылетело за дверь. Но я рад, потому что обернувшись на пороге, оно сказало мне, что идет к тебе. Встречай.

 Делай что хочешь. Хочешь, четвертуй. Я сам тебе, праведный, руки вымою. Только - слышишь! - убери проклятую ту, которую сделал моей любимою! 

Ночи без любимого — и ночи С нелюбимым, и большие звёзды Над горячей головой, и руки, Простирающиеся к Тому — Кто от века не был — и не будет, Кто не может быть — и должен быть.

Когда его руки сомкнулись у нее за спиной, она подумала, что мало кто из всех живущих на земле людей знает толк в обнимании-немногие, наверное, понимают, как прекрасно находится в объятиях другого, когда хочется замереть и не двигаться часами. Конечно, есть такие, но их меньшинство. Чтобы по-настоящему оценить объятия любимого человека, надо прежде узнать, каково без них.

— Я даю вам шанс отыграться! — Да, только у тебя на руках всегда пять королей, Шнобби. Шнобби перетасовал карты. — Забавно... — сказал он. — Короли... такое впечатление, они повсюду. — А самое любимое их место — у тебя в рукаве.

Пусть Ангел тебя бережет...Пусть Ангел в пути Тебя бережет,Господь,пусть будет с тобой,И знай, что любимая женщина ждет,Молясь за Тебя всей Душой...И знай, что не спится ночами ей,Когда ТЫ в дороге ночной,Когда ТЫ в дали, когда ТЫ не с ней,И ей не легко одной....И знай, телефонного ждет звонка,И встречи с волнением ждет,Ей душу терзает немая тоска,Когда новый день настает.Пусть ТЫ далеко от нее в этот час,Не видишь слезинку в глазах,Не слышишь,как плачет тихонько сейчас,Держа телефон в руках....И Ангел в пути, пусть Тебя бережет,Когда ТЫ в дороге ночной,Но помни: любимая женщина ждет,Молясь за Тебя всей Душой.....

Был мой отец шестипалым. Бывало, в «сороку-ворону» Станем играть вечерком, сев на любимый диван. Вот на отцовской руке старательно я загибаю Пальцы один за другим – пять. А шестой – это я.