Он ничего не ел уже два дня, но еще дольше он не ел досыта. То и дело он нагибался, срывал бледные болотные ягоды, клал их в рот, жевал и проглатывал. Ягоды были водянистые и быстро таяли во рту, –оставалось только горькое жесткое семя. Он знал, что ими не насытишься, но все-таки терпеливо жевал, потому что надежда не хочет считаться с опытом.
У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
Вы здесь
Цитаты от автора от имени автора про имя
Первопроходцы всегда рискуют. Но в случае удачи им достается все самое лучшее. По праву первых – самых рисковых, самых удачливых.
Ты, публика, добра, очень добра, а потому ты неразборчива и недогадлива. На тебя нельзя положиться, что ты с первых страниц можешь различить, будет ли содержание повести стоить того, чтобы прочесть ее, у тебя плохое чутье, оно нуждается в пособии, а пособий этих два: или имя автора, или эффектность манеры.
Женщины обвиняют мужчин в «толстокожести» и бесчувственности, а сами, воспитывая мальчиков, внушают им, что плачут только девочки.
Как дюжи эти мясники и ражи. Они идут — им только волю дай! Хочу им крикнуть: стойте! Но на страже Мой страх, и вдруг я восклицаю: «Хайль!» Не по душе мне низость, но сейчас В своем искусстве я бескрыл и сир, И в грязный мир я сам добавил грязь Тем самым, что одобрил грязный мир.
С детства Ной умел наслаждаться простыми радостями жизни, теми, что не продашь и не купишь, и с трудом понимал людей, которые считали по-другому. Это был ещё один дар, унаследованный им от отца.
Ах, дети, дети! Так велика их вера в материнскую любовь, что им казалось, что они могут себе позволить побыть бессердечными еще немножко!
Маленькая сучка начинает плакать на руках у мужа Автора, как плачут дети, когда совсем страшное уже позади и больше не будет больно, и будут конфеты, и будет покой и свой дом, и тепло, и любовь, но надо выплакать то, что было. Выплакать страшное. Начинает плакать, как плачут дети не тогда, когда им не разрешают есть ананасные конфеты, а как плачут они в сильную грудь, в успокоение и умиротворение от уже случившегося, оттого, что уже не исправишь, оттого, что уже прошло, но было больно! Было больно! Было больно! И с каждой такой маленькой слезой страшное былое больное уходит, утекает в ту часть безвременья, что подлежит уничтожению, окончательному сожжению на адовых сковородах. Потому что ад – это вовсе не место бесконечных мук, где всех нас и всех их ждёт расплата по кредитам. Всё совсем не так. Ад – это печи, муки утилизирующие. Горят не грешники. Сгорает грешное. У кого – при жизни – чужое, у иных – после смерти – своё.
Не умея его полюбить, они сразу готовы им восхититься, но еще скорее готовы сбежать.
Утром, когда придут мои палачи, я скажу им: «У меня ничего не получилось! Убейте меня! Но исполните мою последнюю волю: я хочу принять смерть от рук Фубуки. Пусть она открутит мне голову, как крышку перечницы. И моя кровь хлынет черным перцем. Так примите и ядите его, ибо сие есть мой перец, просыпанный за вас и за многих, перец нового завета. И все вы чихнете в память обо мне».
Сколь бессмыслены бывают наши речи, когда мы стремимся придать им особую силу.
… гений меньше всего сознает, что таков его долг. Он творит не из чувства долга. В общении с внешним миром он тоже руководствуется не этим чувством… он всегда остается самим собой: даже в наиболее нелепом своем поступке он остается гением; в его стремлении выступить перед публикой им движет не очень высокое моральное чувство, опять-таки не до конца им осознанное, но тем не менее довольно сомнительного свойства, и поэтому даже величайший художник обречен на пренебрежительное к нему отношение.
... попробуйте приехать из Австралии. Каждый, кто встречает вас, будь он даже лучший друг, задает один и тот же вопрос: «Ну как там кенгуру? Видел? Прыгают?» Любой разговор начинается с вопроса о кенгуру. Наиболее чуткие люди, заметив мой тоскливый взгляд, смущаются, и всё-таки удержаться от этого вопроса не в силах. Кое-кто пытался извернуться, быть оригинальным. Лучше всех это удалось одному физику, известному своим острым умом и своеобразностью мышления. — Небось замучили, все спрашивают про кенгуру? — сказал он. — Точно угадал, — обрадовался я. — Пошляки. Ну, и что ты им отвечаешь? — И глаза его загорелись.
Подвести мужчину к теме, которая его больше всего занимает, и потом правильно слушать. Только и всего, но сколько мужских сердец завоевывается при помощи этой нехитрой методы! Сколько дурнушек и бесприданниц находят себе таких женихов, что все вокруг тольку диву даются — как это им только подвалило эдакое не заслуженное счастье. А так и подвалило: умейте слушать.
В год их встречи, когда Франсуа только снял его, он казался им слишком большим, и чуть позже, когда они уже его купили, тоже. Сначала в нём была одна только комната, и размещалась она вокруг постели, одна-единственная комната, где любовь сплавляла воедино ожидание и спешку, страсть, нечистую совесть и наслаждение, большая комната с наглухо закрытыми ставнями и окруженная другими, нежилыми комнатами без значения и назначения. По мере того как они потихоньку стали высвобождаться из взаимного плена, для того, чтобы начать жить вместе и любить друг друга всерьёз, ставни стали отворяться всё шире, а потом им понадобились и другие комнаты, – они разместили в них чемоданы, одежду, ванную, кухню и, наконец, пишущие машинки. Теперь у них были даже комнаты для «других», где диванчик в один миг превращался в кровать. И всё же спальня, где началась их любовь, где полыхали первые пожары, так и осталась для них «домом».
Если бы дети оставались детьми, им можно было бы вечно рассказывать сказки, но так как они растут и взрослеют, то это — увы! — невозможно.
Им и в голову не приходило спросить себя, каково приходится этому незаметному человечку, который рано утром уезжает из дому, а возвращается вечером, когда уже пора переодеваться к обеду. Он был им чужой, но оттого, что это был их отец, они считали само собой разумеющимся, что он должен их любить и лелеять.
Клочок земли, имя которому Мир, не привык спрашивать мнения людей и живет согласно своим правилам.
Грег Баррон и Идо Эрев в ходе ряда опытов установили, что люди склонны преуменьшать малую вероятность, если им самим приходится ее просчитывать, то есть если она не обозначена в цифрах. Представьте, что вы тянете шары из урны, в которой очень мало красных и много черных шаров, и вам нужно угадать, какого цвета шар вы сейчас вытащите; при этом вы не знаете точного соотношения красных и черных. Скорее всего, по вашей оценке, вероятность вытащить красный шар окажется ниже, чем она есть на самом деле. А вот если вам сказать, к примеру, что красных шаров — 3 процента, вы, наоборот, будете ошибаться, говоря «красный» чаще, чем нужно.
Человек — не серийный робот. В самом прекрасном характере имеются зазубринки, которые очаровательны именно своей неповторимостью. В обычных условиях им можно только радоваться, но вот условия стали крайними, как принято говорить, экстремальными — трудно, опасно, тесно, тоскливо, — и зазубринки принимаются цепляться одна за другую, и механизм общения начинает заедать. Человеческие отношения, пусть и предельно близкие, всегда предполагают дистанцию: она может быть микроскопически малой, вроде как между льдом и коньком или даже как между бритвенными лезвиями, плашмя сложенными в стопку, то есть будто бы и не ощущаемой, — но нам лишь кажется, что ее нет. И вдруг она вправду исчезает, наступает сверхсжатое состояние, — в кабине не уединишься, не спрячешься, ты весь на виду, постоянно на людях, в контакте с ними, хочешь того или не хочешь, — а если к тому же у тебя обыкновенный, отнюдь не идеальный характер, да и у твоих товарищей тоже?...
Тщеславным людям всегда кажется, что все ими восхищаются.
Эта истина стара как мир, но мужчины, действительно никогда не женятся на тех женщинах, которые достались им слишком легко.
В жизни надо обязательно пройти через всё в своё время. Это как детские болезни, всякие кори с краснухами – надо переболеть ими лет до 15, иначе потом хуже будет.
В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименование событию, которые, также как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием. Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.
Похоже, люди часто попадают в подобную ловушку. Им кажется, что если кто-нибудь не поступает так, как от него ожидают, то с ним не все в порядке. Полагаю, это упрощает им жизнь, позволяя не задумываться, а вдруг что-то не так с их собственными ожиданиями или миром. Или жизнью.
Лучшие Цитаты от автора от имени автора про имя подобрал Цитатикс. Собрали их 43 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
Господь в своей бесконечной милости сделал все нужное простым, а все сложное ненужным. (В жизни замечательно устроено: вещи нужные не сложны, а вещи сложные не нужны.)
Автор
Источник
- Нассим Николас Талеб. Черный лебедь (3) Apply Нассим Николас Талеб. Черный лебедь filter
- Бертольд Брехт. Баллада об одобрении мира (2) Apply Бертольд Брехт. Баллада об одобрении мира filter
- Лев Николаевич Толстой. Война и мир (2) Apply Лев Николаевич Толстой. Война и мир filter
- Олег Рой. Игра без правил (2) Apply Олег Рой. Игра без правил filter
- Александр Дюма. Шевалье де Мезон-Руж (1) Apply Александр Дюма. Шевалье де Мезон-Руж filter
- Амели Нотомб. Страх и трепет (1) Apply Амели Нотомб. Страх и трепет filter
- Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц (1) Apply Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц filter
- Бертольд Брехт. Молодежь и Третья империя (1) Apply Бертольд Брехт. Молодежь и Третья империя filter
- Борис Акунин. Пелагия и чёрный монах (1) Apply Борис Акунин. Пелагия и чёрный монах filter
- Владимир Фёдорович Одоевский. О вражде к просвещению, замечаемое в новейшей литературе (1) Apply Владимир Фёдорович Одоевский. О вражде к просвещению, замечаемое в новейшей литературе filter
- Даниил Гранин. Месяц вверх ногами (1) Apply Даниил Гранин. Месяц вверх ногами filter
- Джеймс Барри. Питер Пэн (1) Apply Джеймс Барри. Питер Пэн filter
- Джек Лондон. Любовь к жизни (1) Apply Джек Лондон. Любовь к жизни filter
- Джек Лондон. Пришельцы из солнечной страны (1) Apply Джек Лондон. Пришельцы из солнечной страны filter
- Дмитрий Емец. Мефодий Буслаев. Огненные врата (1) Apply Дмитрий Емец. Мефодий Буслаев. Огненные врата filter
- Код Гиас: Восставший Лелуш (Code Geass: Lelouch of the Rebellion) (1) Apply Код Гиас: Восставший Лелуш (Code Geass: Lelouch of the Rebellion) filter
- Михаил Ульянов. Возвращаясь к самому себе (1) Apply Михаил Ульянов. Возвращаясь к самому себе filter
- Николай Гаврилович Чернышевский. Что делать? (1) Apply Николай Гаврилович Чернышевский. Что делать? filter
- Николас Спаркс. Дневник Памяти (1) Apply Николас Спаркс. Дневник Памяти filter
- Олег Рой. Женщина и мужчина (1) Apply Олег Рой. Женщина и мужчина filter
- Олег Рой. Обняться, чтобы уцелеть (1) Apply Олег Рой. Обняться, чтобы уцелеть filter
- Питер Гитерс. Кот и хозяин. История любви: продолжение (1) Apply Питер Гитерс. Кот и хозяин. История любви: продолжение filter
- Питер Гитерс. Необыкновенный кот и его обычный хозяин. История любви (1) Apply Питер Гитерс. Необыкновенный кот и его обычный хозяин. История любви filter
- Рихард Вагнер. Художник и публика (1) Apply Рихард Вагнер. Художник и публика filter
- Рэй Брэдбери. Пришло время дождей (1) Apply Рэй Брэдбери. Пришло время дождей filter
- Светлана Борисова (1) Apply Светлана Борисова filter
- Тамара Росс. #Характер: поэзия в сети (1) Apply Тамара Росс. #Характер: поэзия в сети filter
- Татьяна Соломатина. Большая собака (1) Apply Татьяна Соломатина. Большая собака filter
- Теодор Драйзер. Дженни Герхардт (1) Apply Теодор Драйзер. Дженни Герхардт filter
- Тур Хейердал. Фату-Хива. Возврат к природе (1) Apply Тур Хейердал. Фату-Хива. Возврат к природе filter
- Уильям Сомерсет Моэм. Бремя страстей человеческих (1) Apply Уильям Сомерсет Моэм. Бремя страстей человеческих filter
- Уильям Сомерсет Моэм. Узорный покров (Разрисованная вуаль) (1) Apply Уильям Сомерсет Моэм. Узорный покров (Разрисованная вуаль) filter
- Фаина Раневская. Судьба — шлюха (1) Apply Фаина Раневская. Судьба — шлюха filter
- Франсуаза Саган. В туманном зеркале (1) Apply Франсуаза Саган. В туманном зеркале filter
- Фридрих Вильгельм Ницше. Человеческое, слишком человеческое (1) Apply Фридрих Вильгельм Ницше. Человеческое, слишком человеческое filter
- Эдгар Аллан По. Метценгерштейн (1) Apply Эдгар Аллан По. Метценгерштейн filter
- Эрих Мария Ремарк. Время жить и время умирать (1) Apply Эрих Мария Ремарк. Время жить и время умирать filter
- Юрий Александрович Сенкевич. На «Ра» через Атлантику (1) Apply Юрий Александрович Сенкевич. На «Ра» через Атлантику filter