Длинные Цитаты про игры

Нас создали демиурги, но они нас создавали не такими, какими ты нас увидела. В одном мире молодой дракон попал в горах под обвал и практически умирал от ран и голода, когда его нашел пастух. Увидев это, человек сказал: «Я помогу тебе, но за это ты мне должен заплатить вот таким вот куском золота» и показал ему на один из камней. И дракон отдал ему самородок — тогда еще совсем ненужного нам желтого металла, хотя в благодарность он хотел дать клятву прийти к человеку и всем его потомкам на выручку, если случится беда. Так мы узнали, что за помощь нужно платить, а золото для людей часто значит больше, чем плечо друга. Прошло время, в другом мире другой дракон долго пытался возделать поле, но у него ничего не получалось, и тогда он пошел за советом к человеку. «Я подскажу тебе, как нужно пахать и сеять, но взамен ты мне покажешь, где залегают алмазы», — ответил человек. И дракон, получив совет, показал ему пещеру с жилой.

«Что, если?» Классический сценарий «что, если?». Что, если бы жизнь была игрой, в которой можно сохраниться и потом вернуться в точку, где ты должен сделать выбор? Изменилась бы она? Ответ – безусловное «нет». Профит получат только те, у кого есть возможность выбирать. Тем же, кто такой возможности лишён, этот сценарий не поможет никак. А значит, нет смысла сожалеть. Точнее, жизнь и есть сплошная последовательность сожалений. Такие вот дела. А есть ещё сценарий «слишком поздно». Ввязавшись в сценарий «что, если», ты никогда его не завершишь. От твоего ответа ничего не изменится. Приняв решение, поздно уже пытаться его изменить. Нет в нашем мире условных операторов, параллельных потоков и циклов. Жизнь линейна. Рассказывать о вариантах – затея бессмысленная. Я прекрасно осознаю, как я ошибался. Но мир виновен в том поболее меня. Он полон войн, нищеты, дискриминации и прочих не самых приятных вещей. Поиск работы запросто может оказаться совершенно безрезультатным.

Он придерживался своей собственной примитивной теории, что все на свете — азартная игра. Бог — это нечто неощутимое, своенравное, взбалмошное, именуемое Счастьем. Риск начинается с самого появления на свет: кем суждено родиться — дураком или грабителем? Карты сдает Счастье, и невинные младенцы изберут в руки сданные им карты. Возмущаться, жаловаться бесполезно. Вот твои карты, и хочешь не хочешь, а играй, — все равно, горбат ты или строен, урод или красавец, кретин или умница. Тщетно искать справедливости. Большинство играющих попадает в разряд дураков; немногие, благодаря хорошей карте, становятся грабителями. Розыгрыш карт — это и есть жизнь. Скопище игроков — общество. Карточный стол — земля. Ставка — земные блага, от куска хлеба до больших красных автомобилей. А в конечном счете и счастливых игроков и несчастливых ждет одно — смерть и забвение. Тяжело, конечно, глупым и обездоленным — их проигрыш заранее предрешен.

 — Настоящие чокнутые. Многие из них стоят во главе стран, религий или армий. Настоящие сумасшедшие. — Да, наверное, — задумчиво сказал я, наблюдая за битвой на экране вверх ногами, — или может они — единственные нормальные люди. У них вся власть и богатство. Они заставляют всех остальных делать то, что они хотят, например, умирать для них и работать на них, и продвигать их к власти, и защищать их, и платить налоги, и покупать для них игрушки, и они переживут следующую большую войну в своих туннелях и бункерах. Так что если рассмотреть нынешнее положение вещей, кто может назвать их сумасшедшими, потому что они не делают так, как Джо Лох, иначе они были бы Джонами Лохами, и наверху сидел бы кто-нибудь другой. — Выживание наиболее приспособленных. — Да. — Выживание… — Джеми со свистом втянул воздух и так сильно дернул джойстик, что чуть не упал со стула, но смог увести свой корабль от желтых молний, которые загнали его в угол экрана, — наиболее вредных.

Существует древний миф о Лилит, передающийся из поколения в поколение. Тот факт, что Лилит считают антиЕвой, говорит о древнем происхождении стереотипа. Он стал архетипом в структуре женской психологии, представляя логику антагонизма, противостояния мужчине любой ценой: антагонизм ради антагонизма. Лилит — это фигура вечной бунтовщицы, восстающей против мира мужчин. В сновидениях она часто предстает в монашеском облачении, в образе женщины под паранджой или вуалью, женщины с рыжими волосами, сильной и стремительной. Она олицетворяет собой реванш и месть женщин всему миру мужчин. Женщина такого типа считает себя поверженной, потому что мужчина злоупотребил своим положением, совершил насилие, обманул её и теперь она несправедливо выброшена из игры. Феноменология «лилитизма» очень сильна в группах феминисткой направленности. В движении феминизма часто говорится о несчастьях, страданиях, которые выпали на долю женщины в этом мире.

  — Женщины — истребительницы. Взять хотя бы богомола. Самка после акта любви отгрызает партнёру голову. — Типичное замечание человека, считавшего автомобиль продолжением своего члена. — А человек вообще продолжение вагины. Гол! — Мы хотя бы не такие свиньи и вечно за вами убираешь. — Откуда такая злоба? Критические дни? — Да, понятно, девушка способна злиться лишь при менструации. Ограниченные мозги. — Что, правда глаза колет? Гол! — Америка тенденциозна. Простой пример: свадебные подарки, что вручают новобрачным. Всё для кухни только невестам. — Мала плата за годы кормёжки ленивого мужа. — Даже так? Тогда ответь, почему парень, гуляя с девушкой, ради неё должен замедлять шаг? Она то скорость не прибавит. Кто сказал, что медлительность лучше? Наоборот… Лучше идти быстро, это для здоровья полезно. Гол! — Но зато не мы начинаем войны. — Было бы у нас побольше дел в постели, мы бы остепенились. — Будь вы в постели поискусней, мы бы шли навстречу. — Вам то легко.

Каково это - быть актёром? Возможно, больно. Проживать насквозь, невыразимо, невыносимо, многие жизни, расписывать изнанку собственного сердца чужими страстями, трагедиями, взлетать и падать, любить и умирать, и вновь вставать, унимать дрожь в руках, и снова начинать новую жизнь, снова плакать, сжимая в бессилии кулаки и смеяться над собой. Изредка приподнимая край маски, уже не для того, чтобы вспомнить своё собственное лицо, а лишь затем, чтобы сделать глоток свежего воздуха, не пропахшего гримом. Больно Но в то же время - прекрасно. Обнажать чувства до предела, настоящие, живые чувства, куда более реальные бытовых кухонных переживаний, доводить их до апогея, задыхаясь от восторга бытия, захлёбываясь алчным огнём жадных, жаждущих глаз зрителя. И падая на колени, почти не существуя ни в одном из амплуа, почти крича от разрывающего тебя смерча жизни и смерти, судьбы и забвения, видеть, как с тобою вместе, замерев в унисон, в едином порыве умирает зал.

 — Чувство вины — это все равно что мешок тяжелых кирпичей, да сбрось-ка их с плеч их долой… А для кого ты таскаешь все эти кирпичи? Для Бога? В самом деле, для Бога? Так позволь открыть тебе маленький секрет про нашего Бога. Ему нравиться наблюдать, он большой проказник: он дает человеку инстинкт, дарит этот экстраординарный подарок, а потом, ради развлечения для своего ролика космических трюков, устанавливает противоположные правила игры. Это самый жестокий розыгрыш за все минувшие века: смотри — но не смей трогать, трогай — но не пробуй на вкус, пробуй — но не смей глотать… И пока ты прыгаешь с одной ноги на другую, что делает он? — хохочет, так что его мерзкая задница вот-вот лопнет от натуги, и он — закомплексованный ханжа и садист, он просто рэкетир, и поклоняться такому Богу — никогда. — Лучше царствовать в Аду, чем служить на небесах? — А почему нет?

Вы знаете, кто такой коммерческий директор на самом деле? Это такая современная разновидность дорогой проститутки, которая лавирует между интересами руководства, с их завышенными в несколько раз планами продаж, и интересами собственных подчиненных, не желающих эти планы претворять в жизнь. Поскольку, как и положено обращаться с проституткой, ***ут тебя несколько раз на дню, вся твоя задача — это побыстрее довести клиента (босса) до оргазма, в идеале избежав секса в стиле S&M (порка за провал поставленных задач) и анального секса (тут уж как повезет, без всяких дополнительных бонусов).

Человечество живет, подсознательно веря, что реальности в том виде, в котором они видят ее двадцать четыре часа в сутки, не существует. Что все вокруг какое-то подобие компьютерной игры. Сложная, бессмысленная, а иногда безумная и кровавая. Компьютерный симулятор с полным эффектом присутствия. Это ведь забавно, да? Мечтать о чем-то годами напролет. Проклинать себя или других людей за какие-то промахи или ошибки. Карьерные взлеты, хождение по головам, дрязги между родней из-за наследства, политика… Мы свято верим во всю эту херь и прем вперед, как локомотив, хотя даже понятия не имеем, куда. А потом в конце всего этого бесконечного и бессмысленного сериала — тот самый белый тоннель, про который так любят говорить люди, пережившие клиническую смерть. Будет очень забавно, если окажется, что где-то там, позади этого облака белого света, мы вдруг снимаем очки виртуальной реальности. Видим вокруг своих друзей и близких. Узнаем их.

  — Дурацкое существо человек! Он так и норовит быть обманутым! Читаешь ты, например, рубрику знакомств. Просто от скуки. И вот рядом два объявления. Первое: Сутулый молодой человек двадцати четырех лет, любитель пива и компьютерных игр, работающий на складе бытовой техники, без особых достоинств, желает познакомиться с девушкой для создания новой несчастной ячейки общества. И рядом второе: Золушка, пожалуйста, не прячься больше! Я жду тебя! Твой принц. И тут какая-нибудь романтичная фотография. Опять же — тело благоразумно не показано. Так, голова торчит из песка и пытается улыбаться, а в зубах — роза. По какому объявлению будет больше откликов? — По второму. — Точно, по второму. Хотя на самом деле парень вполне может быть один и тот же. Разные телефоны дал, и все дела. Или, что возможно, принц намного проблемнее любителя пива. Пьет не пиво, а водку, со склада бытовой техники прогнали за кражу дверцы от холодильника.

 Я думал: так же, как я сейчас одеваюсь и выхожу, иду к профессору и обмениваюсь с ним более или менее лживыми учтивостями, по существу всего этого не желая, точно так поступает, живёт и действует большинство людей изо дня в день, час за часом, они вынужденно, по существу этого не желая, наносят визиты, ведут беседы, отсиживают служебные часы, всегда поневоле, машинально, нехотя, всё это с таким же успехом могло бы делаться машинами или вообще не делаться; и вся эта нескончаемая механика мешает им критически – как я – отнестись к собственной жизни, увидеть и почувствовать её глупость и мелкость, её мерзко ухмыляющуюся сомнительность, её безнадёжную тоску и скуку. О, и они правы, люди, бесконечно правы, что так живут, что играют в свои игры и носятся со своими ценностями, вместо того чтобы сопротивляться этой унылой механике и с отчаяньем глядеть в пустоту, как я, свихнувшийся человек.