Цитаты про дорогу домой

Девочка пишет домой из пионерлагеря: "Дорогая мамочка, у нас всех вчера вешали, сегодня будут снимать".

Дорога домой всегда короче.

 Я свалил из Нью — Йорка в сорок девятом по весне. Без цента в кармане поехал по стране. Осень в Монтане — дождь и темно. Отца своего я нашёл в казино. Отец, где ты бы, дай ответ. Один я как перст с десяти юных лет. Сказал отец:"Сынок, лучше дальше иди, Я вот — вот умру от чахотки в груди." Проехал Миссисипи, проехал Теннесси. Возвращаться домой мне не по пути. Мой дом теперь в Медоре и в Траки. Домой возвращаться мне не по пути. Чтобы не случилось и в дождь и в зной Женат я на дороге и девчонки одной. Бог меня любит, я люблю его. От меня ему не нужно больше ничего. А могильным червям вечно хочется жрать, Но меня им придется долго, очень долго ждать. Удалось из Монтаны на товарном свалить В ту ночь, когда отец приказал долго жить. Проехал я все дыры, где лишь крысы могут жить, Но живого меня, им домой не затащить. Проехал Оклахому и Эль — Кахон. И даже Техачапи и Сан — Антон. Домой не по пути, домой не по пути, Домой не по пути. 

Точно так же, как письмо может прийти не по адресу, судьба тоже может ошибиться, и человек родится не в том доме, где ему это предназначалось. Но рано или поздно письма находят своего адресата, а люди — свою дорогу.

Мои папа и мама! Я живу хорошо. Просто замечательно. У меня есть свой дом. Он теплый. В нем одна комната и кухня. А недавно мы клад нашли и корову купили. И трактор — тр-тр Митю. Трактор хороший, только он бензин не любит, а любит суп. Мама и папа, я без вас очень скучаю. Особенно по вечерам. Но я вам не скажу, где я живу. А то вы меня заберете, а Матроскин и Шарик пропадут. А еще у нас печка есть теплая. Я так люблю на ней отдыхать. Здоровье-то у меня не очень: то лапы ломит, то хвост отваливается. Потому что, дорогие мои папа и мама, жизнь у меня была сложная, полная лишений и выгоняний. Но сейчас все по-другому. И колбаса у меня есть, и молоко парное стоит в мисочке на полу. Пей — не хочу. Мне мышей даже видеть не хочется. Я их просто так ловлю, для развлечения… Или на удочку, или пылесосом из норок вытаскиваю и в поле уношу. А днем я люблю на крышу вскарабкаться. И там глаза вытаращу, усы расправлю и загораю как ненормальный. На солнышке облизываюсь и сохну.

 Солнце мне светит в спину, а впереди дорога:Я ухожу из дому туда, где темнота.Я знаю слишком много, чтобы поверить в Бога,Я знаю слишком мало, чтоб повернуть назад… 

Есть такой классический сюжет. Нищий малыш заглядывает в щелку барской усадьбы. Видит барчука, катающегося на пони. С тех пор его жизнь подчинена одной цели – разбогатеть. К прежней жизни ему уже не вернуться. Его существование отравлено причастностью к тайне. В такую же щель заглянул и я. Только увидел не роскошь, а правду. Я был ошеломлен глубиной и разнообразием жизни. Я увидел, как низко может пасть человек. И как высоко он способен парить. Впервые я понял, что такое свобода, жестокость, насилие. Я увидел свободу за решеткой. Жестокость, бессмысленную, как поэзия. Насилие, обыденное, как сырость. Я увидел человека, полностью низведенного до животного состояния. Я увидел, чему он способен радоваться. И мне кажется, я прозрел. Мир, в который я попал, был ужасен. В этом мире дрались заточенными рашпилями, ели собак, покрывали лица татуировкой и насиловали коз. В этом мире убивали за пачку чая.

Жажда...Нестерпимо хотелось воды,До озноба холодной глоток,Среди черной от гари травыНатянув что есть сил поводокТы читала о ней по губамОбступивших колодец людей,Подставляя загривок рукам,Из колодезных, влажных тенейДостававших искристую водуОцарапанным пулей ведром,Под молитвы оглохшему Богу,Под животного ужаса стон...Затихали последние крикиНа губах обгоравшие жарко,Оседавшие копотью липкойНеостывшей на спину овчаркиНа границе заката и тьмыПодползающий исподволь к лапам,Под бессмысленный смех солдатниДобивавшей безмолвные хаты...Только, будут конечно водаИ пропахшие порохом руки,Безответных небес тишина,Приблудившийся ветер, со стукомРаспахнет прогоревшие двериПревращаемых в пепел домов,Распугав обожженные тениНад комками оплавленных сновА потом, на дороге пустойОглянувшись на окон проемы,Он увидит, как черной слезойБелорусские плачут иконы...P.S.И стрелял улыбавшийся пьяноВ одинокого аиста кто - то,Стекленея глазами, упрямо,Увлеченный привычной работой...

Мы встречаемся, чтобы расстаться. Красиво, со слезами, нервными истериками, криками, отворачиваясь к окну, молча, на мосту, по дороге на работу, через два года, через три, через 27, завтра. Мы встречаемся, чтобы расстаться. Оставив горы книг, мегабайты писем, фотографии и фильмы, детей, мятую майку в шкафу на третей полке, недопитый чай, тонны обещаний и недосказанных слов, несколько сотен песен в iPod, сменив пароли и адреса. Мы встречаемся, чтобы расстаться. Весной, осенью, иногда летом и никогда зимой. В 16:20 или в 13:23, 17:55 или 00:00, Когда соседи смотрят футбол, когда клуб сотрясает музыка, когда заканчивается мартини в бокале. Мы встречаемся, чтобы расстаться. В Питере, у озера, на водопаде, на соседнем континенте, посреди пустыни, в кафе на соседней улочке или дома в мохнатых тапочках. Мы встречаемся, чтобы расстаться. Постом в дневнике, письмом, по телефону, по скайпу, по смс, в двух словах, в пяти, в целой книге или молчанием, с цветами или без.

Мужик — это такая полезная и сообразительная рабочая скотина. Мужик должен работать, жрать, трахаться, спать. Если ему этого не предоставить, он убежит и напьется. Изредка мужика надо отпускать на волю (в ночное) — на рыбалку или на чьи-нибудь похороны. Мужику надо внушать, что им гордятся и он хозяин. Для этого иногда надо одеть его получше и вывести показать соседям. Там от счастья он, конечно, ухрюкается, и его надо тянуть домой не спеша, чтобы он по дороге проорался. Вот, в общем, и все.

- Люся, как приедешь домой, посмотри в холодильнике, чего ещё не хватает. Я по дороге домой заеду и куплю.br- Я купила хлеб, сыр, колбасу, майонез. В холодильнике не хватает чёрной икры