У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
Если другие лишают нас своего расположения, уважения и признания, почему мы не можем просто сказать им: «Мне ничего этого и не нужно, я самодостаточен? Разве это не отвратительная форма несвободы — то, что мы не можем этого сделать? Разве это не делает нас рабами других? Какие ощущения мы можем использовать против этого, как дамбу, как заградительный вал? Какой должна быть наша внутренняя крепость?
Здесь не то, что в океане. Здесь все чужое, все поделено, все разгорожено, все охраняется. Одни только вольные птицы ничьи, летают, кричат вдоль дороги. Но их не поймать. Да можно ли ещё ловить этих птиц? Быть может, и они кому-нибудь принадлежат. Здесь легко умереть от голода и жажды среди водоемов, садов и стад.
Прекрасное – это экстаз: оно так же просто, как голод. О нём, в сущности, ничего не расскажешь. Оно – как аромат розы: его можно понюхать, и всё. Вот почему так утомительны все критические рассуждения об искусстве – если не считать тех, которые не касаются прекрасного и поэтому не имеют отношения к искусству.
Таксисты не воображали, будто понимают столько же, сколько интеллигенты, и на роль экспертов не претендовали. Никто ничего не знал, но специалистам мнилось, будто они знают больше других, поскольку само собой разумеется, что специалист всегда образованнее неспециалиста.
Они не просили у жизни ничего особенного. Просто хотели прожить её вместе.
Приятно быть обласканным судьбой, когда от неё уже ничего не ждёшь!
Он ничего не ел уже два дня, но еще дольше он не ел досыта. То и дело он нагибался, срывал бледные болотные ягоды, клал их в рот, жевал и проглатывал. Ягоды были водянистые и быстро таяли во рту, –оставалось только горькое жесткое семя. Он знал, что ими не насытишься, но все-таки терпеливо жевал, потому что надежда не хочет считаться с опытом.
Она ненавидела дарованную ей матерью любовь — именно потому, что такая любовь бескорыстна, а это глупо, это противоречит естественному порядку вещей. Такая любовь, ничего не требовавшая взамен, наполняла девушку чувством вины, необходимостью оправдать возлагавшиеся на Веронику надежды, даже если это означало бы отказ от всего, о чем она мечтала для себя самой.
Только тогда можно до конца насладиться теплом, когда какой-нибудь небольшой участок вашего тела остается в холоде, ибо нет такого качества в нашем мире, которое продолжало бы существовать вне контраста, ничего не существует само по себе.
Когда человеку плохо, он может: а) испортить всем настроение; б) поплакаться кому-нибудь в жилетку; в) залечь на дно; г) сделать себе ещё больнее, затмив старую боль новой; д) прикинуться, что ничего не произошло.
Обладание само по себе уже утрата. Никогда ничего нельзя удержать, никогда!
Доброта залегает глубже слов и глубже ума. И ничем никогда её не истребить, если человек сам не засыплет свой колодец песком.
Устоять перед дождем, Устоять перед ветром, Устоять перед снегом и летней жарой. Быть крепким телом, Лишенным жалости. Никогда не предаваться гневу, Всегда с улыбкой на лице - Съедать на обед четыре го риса, Суп-мисо и немножко овощей. Не принимать близко к сердцу Мелочи жизни. Видеть, слышать и понимать, А потом ничего не забывать. Жить в маленькой хижине, крытой соломой Под сенью ветвей ели на равнине. И если на востоке заболеет ребенок, Идти и сидеть у его изголовья, Если на западе устанет мать, Пойти и взвалить на спину связку колосьев риса. Если на юге умирает мужчина, Пойти и сказать, что ему нечего бояться. А если на севере возникнут распри и ссоры, Сказать, что все это пустое, и нужно остановиться. С мокрыми от слез щеками, при солнечном свете Быстро шагать куда-то холодным летом. Пусть все меня называют глупцом И никто не похвалит, Не надо бояться тягот. Вот таким Хочу быть я.
Как ни старались люди, собравшись в одно небольшое место несколько сот тысяч, изуродовать ту землю, на которой они жались, как ни забивали камнями землю, что бы ничего не росло на ней, как ни счищали всякую пробивавшуюся травку, как ни дымили каменным углем и нефтью, как ни обрезывали деревья и выгоняли всех животных и птиц, — весна была весною даже в этом городе.
А еще у него была мечта — достичь того свойственного идеальному репортеру совершенства, при котором из ничего можно сделать нечто и даже весьма шумливое нечто.
Я улегся поудобнее, взял «Войну и мир» Толстого, раскрыл на середине и принялся читать. Ничего не изменилось. Книжонка так и осталась премерзкой.
Одно, что он любил — это было веселье и женщины; и так как по его понятиям, в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
Настоящая отвага может быть только перед лицом страха – если ты ничего не боишься, то как твои поступки можно назвать храбрыми?
Нет на свете ничего труднее, как испугать мангуста, потому что он от носа до хвоста весь горит любопытством. «Беги Разузнай и Разнюхай» — начертано на семейном гербе у мангустов, а Рикки-Тикки был чистокровный мангуст.
Но ведь реального ничего и не осталось. Всё перепуталось: белое стало чёрным, верх — низом, а восток — западом.
Они еще не сделали ничего, о чем потом пожалели бы, потому что слишком друг друга уважали. Это была странная связь, но оба знали, что не смогут друг без друга. Они были похожи на двоих выживших после кораблекрушения, оказавшихся на необитаемом острове. Расставание опечалило обоих, оба думали о своих потерях. Уезжая, Мэдди чувствовала признательность за то, что он есть. За такую дружбу нельзя было не благодарить бога.
Я спросил у свободного ветра, Что мне сделать, чтоб быть молодым. Мне ответил играющий ветер: «Будь воздушным, как ветер, как дым!» Я спросил у могучего моря, В чем великий завет бытия. Мне ответило звучное море: «Будь всегда полнозвучным, как я!» Я спросил у высокого солнца, Как мне вспыхнуть светлее зари. Ничего не ответило солнце, Но душа услыхала: «Гори!»
Ничего на свете не может быть лучше, чем возвращаться туда, где тебя любят и ждут, где тепло и горит свет.
Утром, когда придут мои палачи, я скажу им: «У меня ничего не получилось! Убейте меня! Но исполните мою последнюю волю: я хочу принять смерть от рук Фубуки. Пусть она открутит мне голову, как крышку перечницы. И моя кровь хлынет черным перцем. Так примите и ядите его, ибо сие есть мой перец, просыпанный за вас и за многих, перец нового завета. И все вы чихнете в память обо мне».
Провиниться можно было не только делом, но и помыслом, и взглядом или просто оказаться у Матушки на пути не в то время и не в том месте. Каждый в это время сидел и с облегчением думал, что сегодня ругают и позорят не его, а соседа, значит, пронесло. Причем если сестру ругали, она не должна была ничего говорить в свое оправдание, это расценивалось как дерзость Матушке и могло только сильнее ее разозлить.
Лучшие Цитаты от автора от имени автора про ничего подобрал Цитатикс. Собрали их 65 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
It is so hard to get things done in this world. You try and too often it doesn't work. But you have to continue. And you never give up. Так трудно сделать что-нибудь в этом мире: ты пытаешься, но так часто у тебя ничего не получается.
