Длинные Цитаты про крик души

Случалось, в такой вот вечер, какие ему теперь вспоминаются, она вернется без сил с работы (она ходила по домам убирать) и не застанет ни души. Старуха ушла за покупками, дети еще в школе. Тогда она опустится на стул и смутным взглядом растерянно уставится на трещину в полу. Вокруг нее сгущается ночь, и во тьме немота ее полна безысходного уныния. В такие минуты, случись мальчику войти, он едва различит угловатый силуэт, худые, костлявые плечи и застынет на месте: ему страшно. Он уже начинает многое чувствовать. Он только-только начал сознавать, что существует. Но ему трудно плакать перед лицом этой немоты бессловесного животного. Он жалеет мать — значит ли это любить? Она никогда его не ласкала, она этого не умеет. И вот долгие минуты он стоит и смотрит на нее. Он чувствует себя посторонним и оттого понимает её муку. Она его не слышит: она туга на ухо. Сейчас вернётся старуха, и жизнь пойдёт своим чередом: будет круг света от керосиновой лампы, клеенка на столе, крики, брань.

Перед нами работа, требующая скорейшего выполнения. Мы знаем, что оттягивать её гибельно. Мы слышим трубный зов: то кличет нас к немедленной, энергической деятельности важнейшее, переломное событие всей нашей жизни. Мы пылаем, снедаемые нетерпением, мы жаждем приняться за труд - предвкушение его славного итога воспламеняет нам душу. Работа должна быть, будет сделана сегодня, и всё же мы откладываем её на завтра; а почему? Ответа нет, кроме того, что мы испытываем желание поступить наперекор, сами не понимая почему. Наступает завтра, а с ним ещё более нетерпеливое желание исполнить свой долг, но по мере роста нетерпения приходит также безымянное, прямо-таки ужасающее - потому что непостижимое - желание медлить. Это желание усиливается, пока пролетают мгновения. Близок последний час. Мы содрогаемся от буйства борьбы, проходящей внутри нас, борьбы определенного с неопределенным, материи с тенью. Но если единоборство зашло так далеко, то побеждает тень, и мы напрасно боремся.

ВодкаНациональной российской идее...Живу в России,славлю небеса,Верчусь,как черт на жаркой сковородке,И каждый раз,едва продрав глаза,Хочу лишь водки,водки,водки,водки!!!Ее зовут разлучницей.И пусть!Ее зовут отравой и преградой,Стаканчик водки отодвинет грусть,Она лекарством будет и отрадой!Как без нее мне жить,коль нету жизни,В стране,где хаос,воровство,разврат,Мне водка притупляет мои мысли,О том,что мы идем дорогой в Ад!В ней исцеленье нации великой!В ней есть спокойствие души простой,Которая становится безликой,Ведь жизнь без цели это лишь застой!В стране,где нет законов,правит Дьявол!В России нет защиты правовой!Я припаду к граненому стакану,Лишь с ним я не расстанусь с головой!В стране,где нету цели,есть идея,Из века в век нам пить присуждено,Чья это идиотская затея,Мне право слово как то все равно!Продрал глаза и с криком:"Дайте водки!"Осоловевши посмотрел во двор,С бутылкой водки и хвостом селедки,России вынес Дьявол приговор.Сергей Кириллов Великий Новгород

Крик душиО той, что "Возлюбленная" в телефоне.Не у меняКонечно, помни про неё, не жалко!Но не тверди мне каждую секунду,Что было рядом с ней так сладко!Иначе я так просто сдамся и уйду.Я знала про неё до этого дурдома,Что мы с тобой любовью после назовем.И изначально я была готова,К тому, что не остаться нам вдвоем.Везде-ОНА!В любом случайном слове,Любом изгибе улиц, простынях измятых...И звук моей любви невольно тонетВ твоей квартире, где всё и так понятно!Она-твоя мечта, а я лишь жалкая замена,Мне несоизмеримо далеко до идеала!Ах, где искать здесь клавишу "отмена"?Я так чертовски от неё устала...Да, она красива, я никогда не отрицала!Её я фотографии с тобой давно листалаВ те времена, когда дышать еще не смелаТобой!Я всё молчала, а тут вот...Накипело!Да что ты, свет мой, не виню ни в чем!И верю всем твоим признаниям...Вот только так мне больно-горячо,Когда тебя я нежно обнимаю,А со мной ли ты иль с ней - сама не знаю...Просто её имя сильнее любого удара убивает!

Я хочу увидеть море. Я хочу дышать до головокружения этим воздухом, густым от мерно вздрагивающей водной глади, от криков птиц, пронзительных, как последнее откровение Бога. Я хочу лежать на мокром прибрежном песке, без одежды, без прошлого, без будущего и курить в сырое небо, улыбаясь невероятной свободе каждого движения ветра, удивительной рыбой струящегося по коже. Я хочу собирать разноцветные камни и стирать с лица брызги воды, не открывая глаз, не будя души, почти не существуя, почти став частью окружающего, движущегося, меняющегося, влажного, солёного, такого чуждого и такого понятного. Я хочу потеряться в ласке волн, я хочу забыть себя самого и просто - плыть. Туда, где жизнь окрашивается мягким светом заходящего солнца. Я хочу сидеть на самой кромке воды, на этой дрожащей грани между фантазией и реальностью, нежностью и жестокостью, человеком и.. морем.

Снежная королеваМой замок ледяной на Ведьминой горе,И вечный лес еловый покрытый белым снегом...Всё замерло в ночи...Владения свои, обходят словно тениЛишь волки лёгким бегом.Не видно и следа, на призрачной земле...И в этом зимнем царстве, одна лишь я хозяйка.Здесь места нет любви… и никого не ждут...И лабиринты троп, попробуй разгадай-ка...Далёкий крик совы застыл в холодной мгле...И зов её пронзительный, такой же одинокий...Мне нравится мой мир, где сердце под замкомИ вечный приговор ему пожизненно-жестокий.За то нет больше слёз и не болит душа,И прошлое, как сон осталось за чертою...Здесь время не спешит...Лишь бледный диск Луны...И можно оставаться всегда самой собою...Здесь царство тишины и не тревожь покойЗашедший ненароком, случайный гость заблудший...Скорее уходи! А сердце заберёт, один лишь человек...Но только самый лучший.

Передышка.Наступает передышка, Я валяюсь на земле...Сверху светит солнца вспышка, А картинки в головеВсе вещают и вещаютЧто-то вроде новостей,Как в моей душе схлестнулисьДва противника идей.Справа выстрел - слева выкрик,Слева выстрел - справа крик! Суд Тритейскй, икс и игрек.Словно проглотил язык...Самолет-бомбардировщикВновь заходит на восток,Танки двинулись всей мощью,Я даю команду: "Стоп!"Но меня никто не слышит,Все войной увлечены...Где мне щелкнуть кнопкой мыши,Чтобы выйти из войны?Наступает передышка...Взгляд мой на карандаше -Только кто же их опишет,Разногласия в душе?Все давно осточертело,Я хочу лишь всех унять.Просто нужно что-то сделать -Чью-то сторону принять.Я не вижу спорам края,И от этого войнаВсе никак не утихает -И победа не видна.________________ Евгений Красный, 2012.

Там пела женщина, а не душа Морской стихии. Море не могло Оформиться как разум или речь, Могло быть только телом и махать Пустыми рукавами и в глухие Бить берега, рождая вечный крик, Не наш, хоть внятный нам, но нелюдской И нечленораздельный крик стихии. Не маской было море. И она Была не маской. Песня и волна Не смешивались, женщина умела Сложить в слова то, что вокруг шумело. И хоть в словах её была слышна Работа волн, был слышен ропот ветра, Не море пело песню, а она. Это женский голос Дал небесам пронзительную ясность, Пространству — одиночество своё. Она была создательницей мира, В котором пела. И покуда пела, Для моря не было иного «я», Чем песня. Женщина была творцом. Мы видели поющую над морем И знали: нет иного мирозданья, Мир создает она, пока поёт.

Оставь...Оставь меня, в былое не зовиТы в мертвом сердце не найдешь уютаЯ заплачу за правила игрыПродам и душу - нынче новая валюта.А по лицу льет талая водаОна безвкусна - проба декорацийА я дождусь прилюдного судаИ искупаюсь в душности оваций.Оставь воспоминания пылитьсяНа антресолях в домике на дачеА лучше жги, пусть весело искритсяИ кто-то станет на эмоцию богаче.А лучше в крик - и бей наотмашь словомА может в кровь - добавим яркость красокА вдруг победа - завладеешь трономИ рядом будут королевы масок.Оставь мне все, что схоже с словом больОставь мне шрам, в подарок, на запястьеОставь мне номер финишный - второйСебе все то, что схоже с словом счастье.

Рассвет над Собибором...Рассвет над Собибором,тишина,Хоть где-то далеко гремит война.Лишь бряцает оружие солдат,Открывших для людей дорогу в ад.Из труб чадит нещадно черный дым,Подросток за мгновенье стал седым.Над крышей грозно реет красный флаг,И капо охраняют вход в барак.Лишь крики стариков и плач детей,Прикладами забитых без затей.И в пепел обращенных злой судьбой,Напомнят Бога нет над головой.Никто не защитит и не спасет,Как стадо на убой пойдет народ.И будут люди погибать в печах,Пока не победят природный страх.Бараки Собибора сожжены,Но не забыты ужасы войны.И души в пыль растоптанных людей,Прикладами забитых без затей...

Два сердцаЕё крик разбудил пол двора...Под теплом этих нежных ладонейСнег растаял... И стала водаОстужать пыл вскипающей крови.А в сугробе лежит телефон,Повторяет в гудках - "Дежа вю".Ей не верится, это не он!...На губах стынет слово - "Люблю".Холод тело пронзает ножами...Бьёт по нервам и медленно душит.И уходит земля под ногами,Эта боль её мысли разрушит.Запись словно назад промоталась,Голос лучшего друга его, -"В той машине живых не осталось...".Шум раздался в ушах... Никого.Чтобы боль затопить, мало моря...И оборвана нить двух сердец.Разве есть ещё большее горе???Для неё это тоже конец...

Жизнь — такая смешная штука. Хотя бы тем, что ты — родился. Родился, отряхнулся, принюхался, посмотрел в глаза. Доверчиво, пока ещё — доверчиво. И сорвался с места, в бег, в крик, по следу эфемерных истин о счастье человеческом. Натоптал, наследил, столько раз падал, столько раз вставал, искал, жадно, честно, срывая цветы, вдыхая дожди с оттенком бергамота и никотина... Почти взлетел. Уперся лопатками в небо, разбросал лучи света по глазам, пророс в чужих душах словом, а потом солнце, смешанное с ветром, яростно — в солнечное сплетение, до боли, до слёз, до восторга. И ты запел...