Цитаты от автора от имени автора про чужих

Собственная душа кажется нам такой сложной, как мозаика в детском калейдоскопе, – там так много разных цветных стеклышек, то один причудливый рисунок сложится, то другой. В нашей душе все перемешано, и каждое движение нашей личной души так необычайно многогранно – мгновенные желания, потаенные мотивы, тени, блики, нюансы… то мы так чувствуем, то вдруг иначе, то еще что-нибудь вмешалось и внезапно переменило все… Ну, а чужая душа кажется нам небольшой такой полочкой, где аккуратной стопкой уложены несколько простых побудительных мотивов – мотива два-три, не больше… К тому же ведь это мы бываем неверно поняты, а вот чужие побуждения, они же нам совершенно ясны…

Литература — это еще и власть. Писать хорошо — это претендовать и захватывать, владеть чужою душой.

Не нужно вмешиваться в чужую жизнь. У каждого человека есть право самому совершать ошибки и самому разбираться в них.

Ты говоришь, что вот это лицо прекрасно. Почему ты так решил? Ты что, знаешь, что такое красота? Почему ты думаешь, что это лицо красиво? Ты видел много лиц, слышал, как люди говорили о красоте. Ты читал об этом в романах, видел это в кино; ты составил свое представление о том, что такое красота, опираясь на прошлое, благодаря множеству чужих мнений.

Судьбы людские… Как много все мы можем сделать, чтобы они были светлее. А то и дело натыкаешься на страшную привычку. Чужую для нашего строя. Попросишь простую справку, и первая мысль, в ком закоренела эта привычка, сработает как рефлекс: есть ли хоть какая-нибудь возможность не дать? И найдет такую возможность и не даст. Не положено думать о человеке. Есть параграфы, там все сказано. Не положено помочь падающему, если он не кричит о помощи. — …ведь он по этому поводу не обращался… Мне трудно было уловить существо его доказательств. Слова у него сливались, и отчетливо звучало только это – «Не положено». Торжествующе, как победный клич: — Не положено! А ведь должно быть наоборот: есть хоть малейшая просьба выполнить просьбу … — выполни.

Ни один человек, никогда, ни при каких обстоятельствах не имеет права вмешиваться в чужой внутренний мир.

Им и в голову не приходило спросить себя, каково приходится этому незаметному человечку, который рано утром уезжает из дому, а возвращается вечером, когда уже пора переодеваться к обеду. Он был им чужой, но оттого, что это был их отец, они считали само собой разумеющимся, что он должен их любить и лелеять.

Скорее из стыдливости, чем из высокомерия, она ни перед кем не открывала свою душу, зная, что не стоит искать сочувствия в чужих сердцах.

В загранице нельзя жить без любовницы. Кому не удастся завести себе любовницу, через месяц должен вернуться на родину. Это была одна из тех женщин, которые способны заставить тебя забыть родину, переменить резиденцию, отказаться от национальности. Как только человек приедет в единственном числе в чужую страну, он сейчас же начинает испытывать отчаянные приступы одиночества. Мысли его постоянно возвращаются к лицам, улицам и стенам, которые он покинул. Если же он встретит женщину, которая пойдет на уступки, то она сейчас же создаст ему новый мир, новую родину; нежность ее — искренняя или искусственная — создаст вокруг него нечто вроде предохранительной капсулы. Это что-то экстерриториальное, как бы право на жительство. Женщина для эмигранта — это пригоршня родной земли в чужой стране. Эмиграционный комитет должен был бы создать на границах нечто вроде женского служебного отдела для распределения их между одинокими эмигрантами.

В этом еще молодом мужчине с невыразительным лицом и небольшой бородкой была бездна — черная, пустая и оттого вечно голодная. Она жадно тянет чужие силы, стараясь заполнить свою пустоту, но это невозможно, и жажда ее никогда не будет утолена.

Разве можно вершить чужие судьбы по законам собственной справедливости?