Цитаты про чайку

Ожидание нервирует. Пойду попью чайку со змеиным ядиком.

Я как матрос, рождённый и выросший на палубе разбойничьего брига; его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный на берег, он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день по прибрежному песку, прислушивается к однообразному ропоту набегающих волн и всматривается в туманную даль: не мелькнёт ли там на бледной черте, отдаляющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов и ровным бегом приближающийся к пустынной пристани…

- Госпожа Ветровоск неважно себя чувствует? - Думаю, я вынужден с тобой согласиться. - Надо же. Хочешь чая? - Что? - Ночь скверная. Коли нам предстоит провести ее на ногах, я поставлю чайник. - Неужели ты не понимаешь? Она может выйти отсюда кровожадным вампиром! - О. Что ж, в таком случае Лучше встретить ее с чашкой доброго чайку в животе, чем на голодный желудок.

Даже ужасные события имеют свои плюсы. Мы оба, потеряв важные составляющие наших жизней, пытаемся вернуться в жизнь. Нам повезло — с нами море, солнце, чайки и свет от воспоминаний. Осталось удержать факел надежды в руках, не уронить при подземных толчках грядущего.

The gull sees farthest who flies highest. Чем выше летает чайка, тем дальше она видит.

Когда сознание деятельно, оно может принять тень от лука за змею, а камень в траве за лежащего тигра. Все, воспринятое таким образом, не несет в себе жизни. Когда сознание покойно, каменный тигр может преобразиться в морскую чайку, а кваканье лягушек - в прекрасную музыку. Вот здесь и заключен подлинный исток всех явлений мира.

 Я создал истребителя миров, — пробормотал Роберт Аппенгеймер после первого удачного испытания атомной бомбы в пустыне Нью-Мексико, а потом начал работы над водородной бомбой, даже не сделав паузы, чтобы попить чайку. Потому что неведомое захватывает, подумал Синди. – Потому что любопытство все-таки не знает пределов. 

Я по себе знаю, как день ото дня все тяжелее выдерживать позу эмоциональной самодостаточности, лежа на своей кровати или сидя за столом, наблюдая за чайками, которые выписывают замысловатые узоры в облаках над мостами, баюкая самое себя, дыша теплым, шоколадно-водочным перегаром на розу, которую нашел на углу улицы, стараясь заставить ее распуститься.

Я понимаю, каково это - не приручать, если ты любишь, когда любят тебя, если обретаешь младших братьев, за которых ты в ответе до конца своих дней, если превращаешься в чайку, пишешь незрячему любовные письма, которые он никогда не прочтет. Если, несмотря на твою уверенность в собственном уродстве, кто-то умудряется влюбиться в тебя если подбираешь бездомных собак и кошек и выпавших из гнезд птенцов, если разжигаешь костры для тех, кто этого не просил.

Надежды преодолевают расстояния, Но горечь расставаний оставляют. То состояние, когда твои одежды тлеют, Года на ветер, и не становится теплее... Твой красный зонт уносит вдаль, и Те прекрасные глаза полны печали. Они искали небо в звездах, Но грезы разбиваются о скалы, И слезы — чайки вили гнезда... Когда-то счастье было просто! Прошли года и составные части Эти растеряли мы по мере роста. Себе, оставив только грани, Что сердце нам так часто ранят... Но лишь судьба протягивает длани, И счастье снова за собою манит.

Когда сознание деятельно, оно может принять тень от лука за змею, а камень в траве за лежащего тигра. Все, воспринятое таким образом, не несет в себе жизни. Когда сознание покойно, каменный тигр может преобразиться в морскую чайку, а кваканье лягушек — в прекрасную музыку. Вот здесь и заключен подлинный исток всех явлений мира.

 Белою чайкой о пристань Глаза — голубая сталь. Как песня оборвана свистом, Разбит каблуком хрусталь.