Цитаты про стулья

 Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать? 

Прошу присаживаться. Стулья гостям, кресло мне.

 — Что они несут?— Похоже на гильотину.— После сэра Чарльза Дарвина я готов от них ожидать электрического стула… 

Девочка и снежинка.Это было как во сне:В парке я гуляла,И в ладошку с неба мне Что-то вдруг упало.Вот на варежке снежинкаУлыбается, искрит.Маленькая чудо-льдинкаЛишь со мною говорит.С нею быстро подружиласьЦелый день с ней провела.И снежинка мне сказала:"Жди сюрприза от меня".Рано утром я проснулась:-Словно в сказке где-то я,-В комнате на стуле платье – Это же мечта моя!К вам пришла я в этом платье,Буду петь и танцевать,В нашем дружном хороводеС вами Новый Год встречать.Писала для нашей племяшки , причём по её придуманному сюжету.

— У меня есть девушка.— Успокойтесь, я только спросила, свободен ли стул!

 Тётя Уайтэддер: Стул? У тебя в доме есть стулья?Блэкэддер: О да!Тётя Уайтэддер (даёт Блэккэдеру две пощечины): Глупое дитя, стулья — изобретение сатаны. В нашем доме Натаниэль сидит на пике!Блэкэддер: А вы?Тётя Уайтэддер: Я сижу на Натаниэле. Две пики было бы слишком расточительно! 

 Бледный свет луны сквозь тюль, Голова гудит, наверно, к дождю… Жду звонка ее в марте, жду в июле, Пустая кухня, скрипучие стулья… 

В Дании ливень уподобляют подмастерьям обувщиков, в Греции – ножкам стульев, во Франции – веревкам, в Нидерландах – черенкам трубок, в Чехии – тачкам. Уэльсцы, у которых для дождя имеется больше двух десятков слов, любят говорить: старухи кидаются своими клюками. Похожий вариант используют люди, говорящие на африкаанс: старухи кидаются дубинками. Поляки, французы и австралийцы дружно сравнивают дождь с лягушками; сильный дождь в Австралии иногда называют душителем лягушек. Говорящие на испанском и португальском языках могут сказать: льет кувшинами. По неведомой причине португальцы также говорят, что льет жабьими бородами, а испанцы – Esta lloviendo hasta maridos, то есть дождит мужьями! Наверное, группа Weather Girls в своем диско-хите 1982 года It’s Raining Men имела в виду не совсем это.

  — У меня есть девушка. — Успокойтесь, я только спросила, свободен ли стул! 

Если ленивого привязать к стулу, то и он начнет творить.

 Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло. Что интересней на свете стены и стула? Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером таким же, каким ты был, тем более — изувеченным? 

Все мы в конечном счете одиноки. И это основополагающее чувство одиночества — вовсе не то, что мы вольны выбирать. По словам поэта Рильке, это «не то, что мы вольны принять или отринуть. Мы отшельники. Мы можем пребывать в иллюзии и вести себя так, будто это неправда. Не более. Но гораздо лучше признать, что мы такие, даже просто допустить эту мысль. Разумеется, такой момент принятия дезориентирует». Разумеется. Как же нам ненавистна сама мысль о том, что мы одиноки. Как же мы избегаем одиночества. Оно подразумевает отторжение и непопулярность. В нашем мире мысль об отсутствии успеха у кавалеров все еще приводит в панику. Мы боимся остаться покинутыми, сидя на стуле в сторонке и в гордом одиночестве, когда девушки, пользующиеся популярностью, уже разобраны и кружатся в танце со своими разгоряченными партнерами. Мы настолько боимся остаться одни, что просто никогда не позволим этому случиться.