Ученые, военачальники, мореплаватели, изобретатели, великие шахматисты, великие кулинары наконец, – практически все они были мужчинами. Это — реальность. Феминистки могут как угодно заковыристо объяснять реальность, но им нечего противопоставить реальности. Их возражения похожи на лепетание двоечника о том, почему он не выучил урок. У него всегда масса уважительных причин. Но факт остается фактом: он — не сделал. А кто-то — сделал. И пусть этот кто-то – плохой. Пусть он неправильный. Угнетатель. Насильник. Эксплуататор женского организма, который если бы не эксплуатировал, то женщины уж конечно показали бы всем на свете, как надо америки и юпитеры открывать! Уж они бы и не такое открыли! Они бы не хуже смогли! Они бы такое сотворили, если бы им не мешали эти строители Цивилизации! Но они не сотворили. Все их потуги так и остались в сослагательном наклонении. И даже стульчак унитаза, из-за которого неразумные бабы устраивают истерики, есть не что иное, как подарок мужчины.
У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
Вы здесь
Длинные Цитаты про строительство
— Вы все на Гитлера валите. А сами-то, сами-то что? Пешки вы, коли отдали себя Гитлеру. Нет, не один Гитлер, все виноваты, все. – Но что мы могли сделать? Keine demokratic, keine demokratic! Totalicsh alles furer, furer. — Понятно, демократии не хватало, а зачем она вам… демократия? Вы же без нее приспособились!? Зачем? Вы же без нее обошлись. При демократии думать надо и отвечать за многое… что вроде тебя не касается. А тебе же это зачем? Ты же архитектор, твое дело – строительство. — Ja, ja… — Вот ты и строил… — Ja, ja… – … политикой не занимался. Думал, твое дело сторона… За политику Фюрер отвечает… А выходит, ответишь и ты … И ты! – Ну, ладно, ты на всех-то не вали! – Буду, буду валить! За их фюрера виновата вся Германия, вся! – Война кончилась. Мир будет. Там разберутся… – Мне от этого легче? Кто мне вернет отца, мать? Кто мне вернет моих братьев? Кто вернет здоровье и честь моей жены? – Ну ладно, больно ты горячий судья! Ну, ладно, война кончилась.
И какие же изощрённые злодеи были эти старые инженеры, как же по-разному сатанински умели они вредить! Николай Карлович фон Мекк в Наркомпути притворялся очень преданным строительству новой экономики, мог подолгу с оживлением говорить об экономических проблемах строительства социализма и любил давать советы. Один такой самый вредный его совет был: увеличить товарные составы, не бояться тяжелогруженых. Посредством ГПУ фон Мекк был разоблачён (и расстрелян): он хотел добиться износа путей, вагонов и паровозов и оставить Республику на случай интервенции без железных дорог!
И какие же изощрённые злодеи были эти старые инженеры, как же по-разному сатанински умели они вредить! Николай Карлович фон Мекк в Наркомпути притворялся очень преданным строительству новой экономики, мог подолгу с оживлением говорить об экономических проблемах строительства социализма и любил давать советы. Один такой самый вредный его совет был: увеличить товарные составы, не бояться тяжелогруженых. Посредством ГПУ фон Мекк был разоблачён (и расстрелян): он хотел добиться износа путей, вагонов и паровозов и оставить Республику на случай интервенции без железных дорог!
Скажем, чем отличается хороший шахматист от плохого? И перед тем, и перед другим стоит доска с определенной конфигурацией шахматных фигур. Но при этом хороший шахматист видит там массу функциональных структур, а плохой — очень мало, только самые банальные. Чем отличается хороший полководец от плохого? Тем, что при том же самом расположении подразделений он видит различные функциональные структуризации. Чем отличается хороший организатор строительства от плохого? Тем, что он на участке, на площадке, при одном и том же расположении механизмов и при имеющихся у него резервах, может моментально представить себе множество разнообразных функциональных структуризации и построить множество разных планов ведения работ. А пока я сделаю такой вывод: функциональная структуризация есть один из важнейших моментов организационно-управленческой работы, в особенности когда мы имеем дело с меняющимися ситуациями.
У нас сейчас увлечение такое — строительство новых храмов, новых сооружений. Я понимаю, что каждая эпоха хочет оставить по себе памятник, но всё-таки легче было, скажем, египетским фараонам, царям Древней Греции, а византийским императорам уже было трудней, потому что надо было что-то ломать и что-то восстанавливать. Если на наших глазах будет разрушаться Дом Пашкова, будет догнивать Исторический музей не реставрированный и сползать в Новгород Волхов, разве можно сейчас на полном серьёзе говорить о восстановлении Храма Христа Спасителя? Я хочу, чтобы этот храм был в центре России, но сначала надо восстановить то, что у нас разрушается от XII-XVIII веков!
— Только что поступили результаты анализа последнего столкновения. Вот данные о целях. — И снова, сын мой, ты оправдал мои надежды. Код в наших руках, осталось только захватить Вышку. Но, как ты видишь, Г. С. Б. не сдаётся — они успели уничтожить почти все Вышки. Ты должен сохранить хотя бы одну, иначе все наши труды пойдут прахом. — По сведениям, полученным из пророчества, можно предположить, что по завершению строительства Вышки каким-то образом становятся неуязвимыми. Сейчас их осталось всего четыре. И та, что в Средиземноморской Красной Зоне, ближе всего к завершению. — Сын мой, защищай эту вышку любой ценой! От этого зависит будущее Братства!
— Это здание стоит сто тридцать два миллиона долларов, мисс Лейн, — сказал Бэрронс. — Изначально это имение строилось для арабского нефтяного магната, который умер до того, как строительство было закончено. Здесь во семь тысяч квадратных футов площади, это больше, чем частная резиденция в Букингемском дворце. В самом имении находятся анфилада из тринадцати спален, тренажерный зал, четыре дома для гостей, пять бассейнов, целый этаж, инкрустированный золотом, подземный гараж и площадка для вертолета. — И сколько человек здесь живет? — Один. — Как грустно. Все это… и лишь один человек, который может наслаждаться красотой. Какой тогда в ней смысл?
— Это здание стоит сто тридцать два миллиона долларов, мисс Лейн, — сказал Бэрронс. — Изначально это имение строилось для арабского нефтяного магната, который умер до того, как строительство было закончено. Здесь во семь тысяч квадратных футов площади, это больше, чем частная резиденция в Букингемском дворце. В самом имении находятся анфилада из тринадцати спален, тренажерный зал, четыре дома для гостей, пять бассейнов, целый этаж, инкрустированный золотом, подземный гараж и площадка для вертолёта. — И сколько человек здесь живёт? — Один. — Как грустно. Все это… и лишь один человек, который может наслаждаться красотой. Какой тогда в ней смысл?
Наша школьная система, созданная в аграрные времена, все еще верит в дома без фундамента. Грязные полы еще не потеряли своей привлекательности. Дети, оканчивая школу, не получают в ней финансового образования. И однажды, потерявшие сон, по уши в долгах, живя где-то в трущобах, но не расставшиеся с Американской Мечтой, они решают, что ответ на их финансовые проблемы в том, чтобы найти возможность быстро разбогатеть. И они начинают возводить небоскреб. Строительство идет быстро, но вскоре вместо Эмпайр Стейт Билдинг на свет появляется башня, которая вот-вот может завалится. Бессонные ночи возвращаются.
У нас узурпировавшие власть народа правители, во-первых, публично, всячески, без зазрения совести, а то и бравируя, поддерживают, насаждают религию и сопутствующее ей мракобесие. Показательным в этом отношении является строительство и реклама государственными массмедиа за счет всех граждан страны строительства храмов и демонстрацию их освящения, пропаганду церковных богослужений, молебнов о дожде, крестных ходов, изгнание бесов, исцелений, угарных поклонений святого Целителя Пантелеймона черепу, да Андрея Первозванного «стопе», которая никогда не ступала на земли будущей Киевской Руси.
Мы словно дети на морском берегу, занятые строительством песочных замков, а возвышенные существа подобны взрослым, наблюдающим за нами, сидя под зонтиком. Дети восхищаются своими творениями, дерутся за ракушки и совки, пугаются накатывающих волн. Они испытывают всевозможные эмоции. А взрослые лежат рядом, потягивают кокосовый коктейль и наблюдают: они не оценивают эти песочные замки, не гордятся, если какой — то из них красивее других, не злятся и не горюют, если кто-то случайно наступит на башню.Драматизм происходящего не захватывает их так, как он захватывает детей.
Мы словно дети на морском берегу, занятые строительством песочных замков, а возвышенные существа подобны взрослым, наблюдающим за нами, сидя под зонтиком. Дети восхищаются своими творениями, дерутся за ракушки и совки, пугаются накатывающих волн. Они испытывают всевозможные эмоции. А взрослые лежат рядом, потягивают кокосовый коктейль и наблюдают: они не оценивают эти песочные замки, не гордятся, если какой-то из них красивее других, не злятся и не горюют, если кто-то случайно наступит на башню. Драматизм происходящего не захватывает их так, как он захватывает детей.
Не стремись любить весь мир, на это мало у кого любви достанет. Когда желаешь возвести высокую башню, сначала сядь и вычисли, хватит ли у тебя средств завершить строительство. А то многие сулятся любить весь мир и всех человеков, а знать не знают, что такое любовь, даже сами себя любить не умеют. Не разжижай свою любовь, не мажь ее тонким слоем, как капельку масла по широкому блину. Лучше люби родных и друзей, зато всей душой. Если совсем мало сил - люби самого себя, но только искренне и верно. Не изменяй себе.
Не стремись любить весь мир, на это мало у кого любви достанет. Когда желаешь возвести высокую башню, сначала сядь и вычисли, хватит ли у тебя средств завершить строительство. А то многие сулятся любить весь мир и всех человеков, а знать не знают, что такое любовь, даже сами себя любить не умеют. Не разжижай свою любовь, не мажь ее тонким слоем, как капельку масла по широкому блину. Лучше люби родных и друзей, зато всей душой. Если совсем мало сил — люби самого себя, но только искренне и верно. Не изменяй себе.
Брак похож на вечное строительство дома, когда каждый год появляются новые комнаты. Небольшой коттедж первого года семейной жизни постоянно достраивается и за двадцать семь лет превращается в огромный особняк с запутанными переходами. В нём наверняка появляются трещины, а большинство кладовок затянуто паутиной и заброшено. Там хранятся, кроме всего прочего, неприятные воспоминания из прошлого, которые лучше не ворошить. Такие воспоминания следует просто выбросить из головы или проявить великодушие.
Если к нам когда-нибудь прилетят инопланетяне и начнут иронизировать по поводу уровня нашей цивилизации, мы скажем, что мы просто пошутили и что это все — муляж, специально сделанный для них. Потом мы предложим им навестить нас через двадцать лет, чтобы увидеть нашу настоящую цивилизацию. После этого мы начнем мощную программу строительства новой, супермодернизированной цивилизации. Ну или в крайнем случае просто перестреляем пришельцев во время церемонии прощания.
Если к нам когда-нибудь прилетят инопланетяне и начнут иронизировать по поводу уровня нашей цивилизации, мы скажем, что мы просто пошутили и что это все - муляж, специально сделанный для них. Потом мы предложим им навестить нас через двадцать лет, чтобы увидеть нашу настоящую цивилизацию. После этого мы начнем мощную программу строительства новой, супермодернизированной цивилизации. Ну или в крайнем случае просто перестреляем пришельцев во время церемонии прощания.
Не стремись любить весь мир, на это мало у кого любви достанет. Когда желаешь возвести высокую башню, сначала сядь и вычисли, хватит ли у тебя средств завершить строительство. А то многие сулятся любить весь мир и всех человеков, а знать не знают, что такое любовь, даже сами себя любить не умеют. Не разжижай свою любовь, не мажь ее тонким слоем, как капельку масла по широкому блину.
Когда слышу, что кого-то обвиняют в воровстве или еще в чем-то подобном, я хочу спросить: а у нас еще есть презумпция невиновности? […] Можно предположить, что кто-то сжульничал на строительстве […] дороги, но она хотя бы есть, эта дорога! И ею можно гордиться. А если кто-то считает, что там что-то украли, пусть пойдет и докажет. — [От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным]
Не получится – так зато я попробовал. А если не пробовать, будешь сидеть и себя корить: «Что ж я такой мудак-то, упустил возможность?» Это самое худшее, что может быть. Нужно использовать каждую возможность, и не важно, музыка это, спорт или строительство. Все время нужно идти вперед и никуда не сворачивать.
Не получится – так зато я попробовал. А если не пробовать, будешь сидеть и себя корить: Что ж я такой мудак-то, упустил возможность? Это самое худшее, что может быть. Нужно использовать каждую возможность, и не важно, музыка это, спорт или строительство. Все время нужно идти вперед и никуда не сворачивать.
— Чёрт, добирались до него 40 минут! Неужели нельзя было построить этот музей ближе к дому?! — Пап, но ты же сам устроил забастовку, чтобы перенести строительство музея марок! — Лиза, после бесчисленных ударов по голове, логика перестала быть для меня чем-то кем-то как-то я люблю тебя, Барт!
– Нас считают выродками. Откуда это пошло – теперь и не вспомнишь. Но сейчас Неизвестным Отцам выгодно нас травить, это отвлекает народ от внутренних проблем, от коррупции финансистов, загребающих деньги на военных заказах и на строительстве башен. Если бы нас не было, Отцы бы нас изобрели…
- Чёрт, добирались до него 40 минут! Неужели нельзя было построить этот музей ближе к дому?! - Пап, но ты же сам устроил забастовку, чтобы перенести строительство музея марок! - Лиза, после бесчисленных ударов по голове, логика перестала быть для меня чем-то кем-то как-то я люблю тебя, Барт!
Длинные Цитаты про строительство подобрал Цитатикс. Собрали их 49 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
— У тебя есть выбор, но ты можешь выбрать только одно. №1. Если ты говоришь «да», мы сразу женимся. №2. Если ты говоришь «нет», я заставляю тебе сказать «да», и потом мы сразу женимся. №3. Если тебе нужно время, чтобы подумать об этом, я дам тебе целый день на размышления, и потом мы поженимся.
Автор
Источник
- Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ (2) Apply Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ filter
- Борис Акунин. Пелагия и красный петух (2) Apply Борис Акунин. Пелагия и красный петух filter
- Наталья Калинина. Распахни врата полуночи (2) Apply Наталья Калинина. Распахни врата полуночи filter
- Command & Conquer 3: Tiberium Wars;Кейн (Kane) (1) Apply Command & Conquer 3: Tiberium Wars;Кейн (Kane) filter
- Адин Штейнзальц. Взгляд (1) Apply Адин Штейнзальц. Взгляд filter
- Александр Никонов. Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека (1) Apply Александр Никонов. Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека filter
- Алексей Калинин (1) Apply Алексей Калинин filter
- Брайан Герберт, Кевин Дж. Андерсон. Дюна: Дом Атрейдесов (1) Apply Брайан Герберт, Кевин Дж. Андерсон. Дюна: Дом Атрейдесов filter
- Валентин Грудев (1) Apply Валентин Грудев filter
- Виктор Суворов. Аквариум (1) Apply Виктор Суворов. Аквариум filter
- Гарегин Нжде (1) Apply Гарегин Нжде filter
- Георгий Александров (1) Apply Георгий Александров filter
- Джек Хэнди (1) Apply Джек Хэнди filter
- Джон Шаар (1) Apply Джон Шаар filter
- Дзонгсар Кхьенце. Отчего вы не буддист (1) Apply Дзонгсар Кхьенце. Отчего вы не буддист filter
- Долгие версты войны;старший лейтенант Петров;майор Константин Ананьев (1) Apply Долгие версты войны;старший лейтенант Петров;майор Константин Ананьев filter
- Евгений Ханкин (1) Apply Евгений Ханкин filter
- Карен Мари Монинг. Любовная горячка;Иерихон Берронс (1) Apply Карен Мари Монинг. Любовная горячка;Иерихон Берронс filter
- Константин Мадей (1) Apply Константин Мадей filter
- Одиночество в Сети (1) Apply Одиночество в Сети filter
- Симпсоны (The Simpsons) (1) Apply Симпсоны (The Simpsons) filter
- Стивен Кинг. Счастливый брак (1) Apply Стивен Кинг. Счастливый брак filter
- Час пик (1) Apply Час пик filter
- Энди Уорхол. Философия Энди Уорхола (1) Apply Энди Уорхол. Философия Энди Уорхола filter