Что-то клинит в одной из схем. Происходит программный сбой.И не хочется жить ни с кем, И в особенности с собой.Просто срезать у пяток тень. Притяжение превозмочь.После — будет все время день. Или лучше все время ночь.
У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
Вы здесь
Старые Цитаты от автора Вера Полозкова про прости
Иногда я думаю, что с тебяНачалась череда всех вот этих холодных и милыхВежливых, усталых, кривых ухмылокМальчиков, что спят со мной, не любя.Просто ты меня больше не защищаешь.Вероятно, ты то же самое ощущаешь,Где-то в самой чертовой глубине –Хотя дай тебе Бог,чтоб не.
Ты влюбленная до чертей, а он просто пьян.
Стихи всегда растут на расколе, тексты появляются из трещин. У Леонарда Коэна есть строчка, которую я очень люблю: «Трещина во всем. Но через эту трещину — свет. Поэтому мы и видим всё так хорошо». Когда ты испытываешь состояние влюбленности — всё, что тебе хорошо знакомо, вдруг приобретает режущую, скрежещущую новизну. Из этого состояния просто легче писать. Потому что раньше все было освещено лампочкой в 60 ватт, а теперь — в 200 ватт. И все стало ярким и контрастным.
Женщина — это тепло. Женщина — это близко, прекрасно, светло, трогательно, глубоко, влюбленно, кокетливо, чисто, возвышенно, просто и вечно.
Так, в зубах зажат, мучительно нёбо жжёт этот очень, очень простой сюжет: королевич лежит, ресницы его дрожат, злая ведьма сон его стережёт. Ярок снег его шеи, сахар его манжет. Черен её грозный бескровный рот, её вдовий глухой наряд. Когда он проснётся, его народ разорят, унизят и покорят, — он поднимет войско. И он умрёт. И, о да, его отблагодарят. Злая ведьма знает всё наперёд. Королевич спит сотый год подряд. Не ходи, хороший мой, на войну. Кто тебя укроет там, на войне. Из-под камня я тебя не верну, а под камень могу не пустить вполне. Почивай, мой свет, предавайся сну. Улыбайся мне.
Устанешь быть лирическим героем — Так просто пообедать заходи.
Прежде, чем заклеймить меня злой и слабой, -Вспомнив уже потом, по пути домой –Просто представь себе, каково быть бабой –В двадцать, с таким вот мозгом, хороший мой.
Стихи всегда растут на расколе, тексты появляются из трещин. У Леонарда Коэна есть строчка, которую я очень люблю: Трещина во всем. Но через эту трещину — свет. Поэтому мы и видим все так хорошо. Когда ты испытываешь состояние влюбленности — все, что тебе хорошо знакомо, вдруг приобретает режущую, скрежещущую новизну. Из этого состояния просто легче писать. Потому что раньше все было освещено лампочкой в 60 ватт, а теперь — в 200 ватт. И все стало ярким и контрастным
Чем в нас меньше простой надежды — тем больше пыла.Чем нелепее все — тем больше необходимо.
Как у него дела? Сочиняешь поводИ набираешь номер; не так давно вотВстретились, покатались, поулыбались.Просто забудь о том, что из пальца в палецЛьется чугун при мысли о нем — и стынет;Нет ничего: ни дрожи, ни темноты нетПеред глазами; смейся, смотри на город,Взглядом не тычься в шею-ключицы-ворот,Губы-ухмылку-лунки ногтей-ресницы -Это потом коснется, потом приснится;Двигайся, говори; будет тихо ёкатьПульс где-то там, где держишь его под локоть;Пой; провоцируй; метко остри — но добро.Слушай, как сердце перерастает ребра,Тестом срывает крышки, течет в груди,
Дело в том, что говорить Люблю при люблю — это огромная человеческая потребность и необходимость. Почти такая же, как есть и спать. И как Рената Литвинова говорила в незабвенном фильме Богиня. Как я полюбила: хочется сказать Я люблю тебя, но всё время некому. Это первое, что вообще с человеком происходит. Надо кого-нибудь полюбить. Не оказаться любимым, не почувствовать, что ты кому-то необходим, а самому обязательно и желательно по гроб. И каждый раз по гроб. В глубине души чувствовать при этом, что уже не любишь. Я думаю, любовь всегда одна, просто объекты меняются. Их время от времени нужно менять, что бы не приедались.
Иногда я думаю, что с тебя Началась череда всех вот этих холодных и милых Вежливых, усталых, кривых ухмылок Мальчиков, что спят со мной, не любя. Просто ты меня больше не защищаешь. Вероятно, ты то же самое ощущаешь, Где-то в самой чертовой глубине – Хотя дай тебе Бог, чтоб не.
Она отравляет ритмами изнутри.Сутулится, супит брови, когда грустит.Но если ты вдруг полюбишь ее – умри.Она тебе точно этого не простит.
— Разлюбила тебя, весной ещё. — Да? Иди ты! — Новостные сайты читай. — С твоими я не знаком. И смеется. А все слова с тех пор — паразиты: Мертворожденными в горле встают комком. — Разлюбила тебя, афишами посрывала! — Да я понял, чего ты, хватит. Прости, что снюсь. И молчит, выдыхая шелковый дым устало, И уходит, как из запястья уходит пульс.
Питер, говорю я девушке Тане в салоне, это папа, а Москва — мама; они в разводе, и живешь ты, понятно, с мамой, властной, громогласной, поджарой теткой под сорок, карьеристкой, изрядной стервой; а к папе приезжаешь на выходные раз в год, и он тебя кормит пышками с чаем, огорошивает простой автомагистральной поэзией типа Проезд по набережным Обводного канала под Американскими мостами — закрыт и
Она отравляет ритмами изнутри. Сутулится, супит брови, когда грустит. Но если ты вдруг полюбишь ее – умри. Она тебе точно этого не простит.
Просто помни, что вот когда этот мир закончится – твое имя смешное тоже должно быть в титрах.
Слушай, нет, со мной тебе делать нечего.От меня ни добра, ни толку, ни просто ужина –Я всегда несдержанна, заторможенна и простужена.Я всегда поступаю скучно и опрометчиво.
Ты влюбленная до чертей, а он просто пьян.
Слушай, нет, со мной тебе делать нечего. От меня ни добра, ни толку, ни просто ужина – Я всегда несдержанна, заторможенна и простужена. Я всегда поступаю скучно и опрометчиво.
Питер — это папа, а Москва — мама; они в разводе, и живешь ты, понятно, с мамой, властной, громогласной, поджарой теткой под сорок, карьеристкой, изрядной стервой; а к папе приезжаешь на выходные раз в год, и он тебя кормит пышками с чаем, огорошивает простой автомагистральной поэзией типа Проезд по набережным Обводного канала под Американскими мостами — закрыт и вообще какой-то уютнейший, скромнейший дядька, и тебе при встрече делается немедленно стыдно, что ты так редко его навещаешь.
Расскажи мне о том, как постигший важное — одинок. Как у загорелых улыбки белые, как чеснок, и про то, как первая сигарета сбивает с ног, если её выкурить натощак. Говори со мной о простых вещах.
Гордые оба — знаю.Вместе — как на войне.Только — усмешка злая -Выбора просто нет:
как красивые и не мы в первый раз целуют друг друга в мочки, несмелы, робки как они подпевают радио, стоя в пробке как несут хоронить кота в обувной коробке как холодную куклу, в тряпке как на юге у них звонит, а они не снимают трубки, чтобы не говорить, тяжело дыша, «мама, все в порядке»; как они называют будущих сыновей всякими идиотскими именами слишком чудесные и простые, чтоб оказаться нами.
Старые Цитаты от автора Вера Полозкова про прости подобрал Цитатикс. Собрали их 27 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
Над первой любовью обычно смеются, но если это настоящая любовь, если это не просто вспышка пробуждающейся страсти, такая первая любовь становится также последней любовью, вечной любовью, самым счастливым или самым горьким уделом, какой только может выпасть на долю мужчине или женщине.