Цитаты про других людей

Поклонение Богу – это не что иное, как почитание Его совершенств в других людях: ведь каждый из смертных наделен каким-то талантом.

Лондон показался ему уже совсем другим. Безразмерный, бестолковый, дома какие-то вычурные — как не для людей построены.

Некий человек сказал следующее. Существует две разновидности характера: внешняя и внутренняя, и человек, у которого недостает одной или другой, ничего не стоит. Это, к примеру, как лезвие меча, которое следует хорошо заточить и затем вложить в ножны, время от времени вынимая из них и хмуря брови, как перед схваткой, вытирая лезвие и затем снова вкладывая его в ножны. Если меч постоянно обнажен, то человек станет размахивать им; люди побоятся к нему приближаться, и у него не будет союзников. Если меч постоянно находится в ножнах, он заржавеет, лезвие затупится, и люди будут соответствующего мнения о его владельце.

К пластическим хирургам ежедневно приходят сотни женщин, доставая из сумки фотографии Дженнифер Лопес, Сары Джессики Паркер или Мишель Геллар, и просят: «Сделайте мне такую попу, груди сдвиньте ближе друг к другу, а в рот дайте силикона». По мне, так Дженнифер – дешевая марка одежды и не более того, а Сара – просто еврейское имя. А если серьезно, то почему люди все время пытаются быть похожими на кого-то? Почему многим кажется, что достичь гармонии с собой можно, меняя внешность? И что такое внутреннее подражание?…

 Это мир, и в этом мире есть только два вида людей: те, которые всю жизнь занимаются одним и тем же делом, а другие те, которые за всю жизнь переделают все дела. 

В древние времена считали, что меланхолия – это такая темная жидкость, исходящая из человеческого тела, что-то дьявольское, а сами меланхолики – особые, странные люди, которые видят то, чего не видят другие, больше знают и могут предсказывать события, поскольку им доступна суть вещей.

Покуда люди еще молоды и музыкальная композиция их жизни звучит всего лишь первыми тактами, они могут писать ее вместе и обмениваться мотивами, но когда они встречаются в более зрелом возрасте, их музыкальная композиция в основном завершена, и каждое слово, каждый предмет в композиции одного и другого означают нечто различное.

 Но ведь подумать только, как много мы тратим сил на то, чтобы прятаться друг от друга, как боимся, чтобы люди не распознали, кто мы такие на самом деле. А теперь стало ясно, кто мы и что, — пятеро дуралеев на дереве. И это — большая удача, если только суметь ею воспользоваться: нам уже не зачем беспокоиться о том, как мы выглядим в глазах посторонних. Стало быть, мы теперь можем разобраться в истинной своей сути. А если мы сами себя поймем, нас уже никто от сюда не сгонит. 

 Понять проблемы других людей всегда проще, чем свои собственные. 

Отчего-то люди все время полагают, что плохо бывает только с другими, а уж с ними-то всегда все будет хорошо.

 Счастливы те, кто, не вредя другим, умеют доставлять себе удовольствие, и лишь безумцы воображают, что верховное Существо может радоваться воздержанию, страданиям и лишениям, которым подвергаются люди Ему в угоду, и любит только чудаков, которые обрекают себя на такое существование. 

Всякий человек нашего современного среднего воспитания признает неблаговоспитанным, негуманным для своего удовольствия нарушать спокойствие и удобство, а тем более здоровье других людей…, но из тысячи курящих ни один не постесняется напустить нездорового дыма там, где находятся некурящие женщины, дети, больные и старые люди. — Л.Н. Толстой