Ученик всё время был хмурым и грустным. Тогда Учитель попросил его: — Найди, пожалуйста, в этой комнате все предметы коричневого цвета. Ученик огляделся по сторонам. В комнате было очень много таких предметов. Оконные рамы, карниз для занавесок, мебель, скатерть на столе, рамы для картин и много всевозможных мелочей. — А теперь закрой глаза! — попросил Учитель. — И назови мне все предметы ГОЛУБОГО цвета. — Как? — воскликнул в недоумении Ученик. — Я не заметил ни одного предмета голубого цвета, ведь я по вашему же заданию искал предметы коричневого цвета! — А теперь открой глаза и сам посмотри, как много в этой комнате голубого цвета. Это было правдой! Ученик в недоумении озирался по сторонам. Большие красивые занавески нежно голубого цвета, через которые свет поступал в комнату и казалось, что всё вокруг озаряется. Как можно было этого сразу не заметить? Ученик выглядел растерянным.
У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
Вы здесь
Длинные Цитаты про думать
Есть разные одиночества. Способов оставаться одиноким, мне кажется, гораздо больше, чем способов быть вместе с кем бы то ни было. Физическое одиночество человека, запертого в пустом помещении или, скажем, на необитаемом острове, – далеко не самый интересный и совсем не безнадёжный случай; многие люди считают, что это скорее благо, чем несчастье. Принято думать, будто такая позиция свидетельствует о мудрости, но скорее она – просто один из симптомов усталости. В любом случае физическое одиночество не предмет для разговора, с ним все более-менее понятно. Одиночество, на которое я был обречён изначально, в силу обстоятельств рождения и воспитания, а потому привык к нему с детства и даже полюбил, – это одиночество человека, который превосходит других. Когда-то оно делало мне честь и тешило моё высокомерие; эти времена давно миновали, но страдать от него я так и не выучился.
Я — это я. В целом мире нет человека точно такого же, как я. Конечно, есть люди чем-то похожие на меня, но нет ни одного человека, полностью повторяющего меня. Все, что исходит от меня, это исключительно мое, потому что это мой выбор. Мне принадлежит все, что во мне есть: мое тело и все его движения, мое сознание, включая все мысли и идеи, которые через него проходят. Мои глаза и то, что они видят, мои чувства, какими бы они ни были, — злость, радость, раздражение, любовь, разочарование, восторг. Мой рот и все слова, которые он произносит, будь они вежливые, милые, правильные или жесткие и неправильные. Мой голос, мягкий или грубый, и все мои поступки, направленные как на меня, так и на окружающих. Мне принадлежат мои триумфы и успехи, ошибки и неудачи. Поскольку я вся принадлежу себе, то могу очень близко узнать себя и таким образом подружиться с собой, полюбить себя и все составляющие меня, и поэтому я могу направить все свои действия в русло своих интересов.
Из любопытства люди совершают странные и опасные, вещи. Пандора открыла доверенный ей ларец, жена Синей Бороды вошла в запретную комнату, учёные расщепили атом. Куда ни посмотришь – сплошные беды из-за этого любопытства. И если в древности опасность грозила лишь самим любопытным, то последнюю сотню лет – всему человечеству. Один любопытный учёный становится опаснее целой армии. Мне даже казалось, что природа опомнилась и дала задний ход… люди стали все меньше и меньше любопытничать. Их перестала интересовать наука. Люди полюбили все обыденное и привычное. Телесериалы, где всё известно наперёд. Книги, где все понятно заранее. Пищу, которая не интересна ни вкусом, ни цветом, ни запахом. Новости, где не говорят ничего неожиданного. Будто опущен стоп-кран – хватит любопытничать, хватит искать, хватит думать! Остановись – или погибни! Мы живём с предсказуемыми женщинами, наши друзья рассказывают нам бородатые анекдоты, наш Бог скован догмами. И нам это нравится.
Люди были как животные. Они перестали быть животными, когда мужчина стал ценить в женщине красоту. Но женщина слабее мужчины силою; а мужчина был груб. Все тогда решалось силою. Мужчина присвоил себе женщину, красоту которой стал ценить. Она стала собственностью его, вещью его. Это царство Астарты. Когда он стал более развит, он стал больше прежнего ценить ее красоту, преклонился перед ее красотою. Но ее сознание было еще не развито. Он ценил только в ней красоту. Она умела думать еще только то, что слышала от него. Он говорил, что только он человек, она не человек, и она еще видела в себе только прекрасную драгоценность, принадлежащую ему, — человеком она не считала себя. Это царство Афродиты. Но вот начало в ней пробуждаться сознание, что и она человек. Какая скорбь должна была обнять ее и при самом слабом появлении в ней мысли о своем человеческом достоинстве! Ведь она еще не была признаваема за человека. Мужчина еще не хотел иметь ее иною подругою себе, как своею рабынею.
Есть ещё кое-что, что говорят после чьей-то смерти, и это связано с верой (а у меня с ней…серьёзные проблемы). Случается это уже после похорон, после самой церемонии, в доме, когда все вернутся. Семья, любимые и скорбящие по умершему возвращаются в дом, едят, выпивают и предаются воспоминаниям о нём. И раньше или позже кто-то гарантированно скажет следующее (особенно после нескольких рюмок): «Вы знаете, я думаю, что он сейчас там, наверху, улыбается нам. И я думаю, что ему хорошо.» Ну…для начала…нету никакого «наверху», для людей, которым нужно поулыбаться оттуда вниз. Это поэтично и возвышенно, и суеверных людей это немного успокаивает – но его не существует. Но если бы оно существовало – если бы – и если бы кому-нибудь как-то удалось пережить смерть в нефизической форме, то, по-моему, он был бы слишком занят другими небесными занятиями, чем стоять посреди Рая и лыбиться вниз на живых людей. Что это ещё на**й за вечность?
Рядом с мирскими благами должны быть обесценены и все священные блага. Истины – не что иное, как фразы, способы выражения, слова (логос); поставленные во взаимоотношение, в строй, они образуют логику, науку, философию. Для мышления и речи мне нужны истины и слова, как для еды пища; без них я не могу ни думать, ни говорить. Истины – это мысли человека, выраженные в словах, а потому существующие так же, как и другие реальности, хотя они существуют только для духа или для мышления. Это – продукты человека и человеческие создания, и если их выдают за божественные откровения, то все-таки остается их свойство чуждости для меня: даже будучи моими собственными созданиями, они уже чужды мне после акта их создания. Христианин – это такой человек, который верит в мысли, верит в державность мыслей и хочет сделать властителями всего так называемые принципы.
У моего народа есть две идиомы, которые я ненавижу, потому что они отражают самые скверные черты русского национального характера. В них причина всех наших бед, и пока мы как нация не избавимся от этих присказок, мы не сможем существовать достойно. Первая отвратительная фраза, столь часто у нас употребляемая и не имеющая точного аналога ни в одном из известных мне языков: «Сойдет и так». Её употребляет крестьянин, когда подпирает покосившийся забор палкой; её говорит женщина, делая дома уборку; её произносит генерал, готовя армию к войне; ею руководствуется депутат, торопящийся принять непродуманный закон. Поэтому всё у нас тяп-ляп, на авось и «на живую нитку», как будто мы обитаем в своей стране временно и не обязаны думать о тех, кто будет после нас. Вторая поговорка, от которой меня от души воротит, тоже плохо поддается переводу.
Утром холодно и солнечно. Дворничиха шаркает метлой и в ритме шарканья, маршеобразно, но проникновенно поет про пару гнедых, запряженных с зарею. На балкон третьего этажа выходит женщина с чашкой кофе и сигаретой, смотрит на дворничиху и думает: «Отчего так устроена жизнь: двое детей, ни одного мужа в анамнезе, синяк под глазом, — и поет. А тут МВА, должность, дочка в английской школе, и муж, и Анатолий, а не то что петь, жить по утрам не хочется». Гасит сигарету в привезенной из Таиланда пепельнице, возвращается в квартиру, по пути рявкнув на некстати подвернувшегося под ноги кота Спенсера, многократного призера и победителя фелинологических выставок. — Грек из Одессы, еврей из Варшавы, юный корнет и седой генерал… — поет дворничиха, сгребая листья.
Встречаются иногда уникумы, которые говорят то, что думают, следуют велениям души, и ищут правду, которой никогда не было и не будет. Как пример — такие люди искренне верят в то, что если они выйдут на демонстрацию за что-то или против чего-то, то их кто-то услышит. Еще они верят в то, что если нести людям доброе, светлое, вечное, то все когда-нибудь станут лучше и чище. Или того глупее — они верят даже в то, что их поход на выборы на самом деле изменить состояние дел в стране. Они живут плохо, нервно, бедно, неустроенно, от них уходят вторые половинки, а дети, повзрослев, их стыдятся, называя идеалистами. Нет, иногда таким субъектам везет, они умудряются отыскать друг друга в этом огромном мире, а после сбиться в стаю — и это несет большое неустройство остальным, поскольку это несет глобальные социальные катаклизмы. Например — революции, которые, к слову, потом непременно их же, своих создателей, и пожирают.
У моего народа есть две идиомы, которые я ненавижу, потому что они отражают самые скверные черты русского национального характера. В них причина всех наших бед, и пока мы как нация не избавимся от этих присказок, мы не сможем существовать достойно. Первая отвратительная фраза, столь часто у нас употребляемая и не имеющая точного аналога ни в одном из известных мне языков: Сойдет и так. Её употребляет крестьянин, когда подпирает покосившийся забор палкой; её говорит женщина, делая дома уборку; её произносит генерал, готовя армию к войне; ею руководствуется депутат, торопящийся принять непродуманный закон. Поэтому всё у нас тяп-ляп, на авось и на живую нитку, как будто мы обитаем в своей стране временно и не обязаны думать о тех, кто будет после нас. Вторая поговорка, от которой меня от души воротит, тоже плохо поддается переводу.
Давным-давно, когда люди жили в мире, а мир все еще жил в людях, в одной из пещер, высоко в горах устроил свой дом один мудрый человек. Потому что хотел видеть дальше и знать больше других. И хоть жилось ему тяжко и одиноко, но был у него верный брат — Огонь, с которым он родился в один день и который никогда не оставлял его, даже в самую тяжелую минуту. Бывало, что человек ночами подолгу не мог уснуть, и тогда он делился с братом черными мыслями, а тот, превращая их в сажу, отдавал их ему обратно. Ей человек рисовал на стенах пещеры картины того, что видел за день, зверей, птиц, сюжеты охоты. Огонь от восторга разгорался ярче, разглядывая рисунки, и тогда обоим становилось тепло и уютно. Когда же человек засыпал, Огонь в благодарность нашептывал ему теплые слова. Шли дни, а годы брали за руки десятилетия, выстраиваясь в века. Снаружи становилось все холодней и холодней.
Печаль несет в себе глубину, счастье напоминает волны на поверхности. Когда вы печальны, это не похоже на волны на поверхности, это похоже на самые глубины Тихого океана, мили и мили в глубину. Погружайтесь в глубину, наблюдайте ее. Печаль так прекрасна — цветок безмолвия, цветок вечной глубины. Она как бездонная пучина, такая безмолвная, такая мелодичная — ничто не нарушает тишину, никакого возмущения. В нее можно падать и падать бесконечно и выйти оттуда полностью отдохнувшим и помолодевшим. Отношение к печали зависит от вас. Когда вы печальны, вы думаете, что с вами случилось что-то плохое. Это просто ваша интерпретация. Отношение к печали зависит от вас. Она — это другая полярность жизни. Жизнь, состоящая только из блаженства, будет иметь горизонтальное протяжение, но не будет иметь глубины. Жизнь, состоящая только из печали, будет иметь глубину, но не будет иметь протяжения. Жизнь, состоящая из печали и блаженства, многомерна, она движется во всех направлениях одновременно.
Я расскажу про тех, кто остаётся в середине. Не про неудачников – их повесть слишком горька и скучна. Не про победителей – их историю не рассказать словами. Люди середины – их всегда больше, чем победителей и проигравших. На любой планете, у любой расы…Когда-то проблемы решались очень просто. Если одно племя обрело разум, а другое так и осталось стаей – оно превращалось в пищу. В мишень для стрел, которые не сумело придумать. В костяные наконечники для копий. Это были простые времена – и они ещё долго оставались такими. Те, кто опоздал в гонке, кто отстал хотя бы на полшага, – превращались в рабов. Загонялись в резервации и анклавы. Вставали по заводскому гудку и с первым лучом солнца. Простые времена – простые решения. Но простое время кончилось. Кто-то сумел дотянуться до неба. Кто-то сумел откусить от Древа Жизни. Кто-то оставил разум про запас – как мы оставили свои инстинкты на чердаке сознания. Что это было – один краткий миг или целая эпоха? Я не знаю.
Слишком Долго я держу всё это — всю чудовищность того события — в себе, слишком долго оно тайно терзает меня. Мне нужно сказать тебе лишь одно… о том, какие мысли и чувства посещали меня во время твоего отсутствия. Я не думал и не чувствовал, что случившееся означает, или должно означать, конец. Я имею в виду конец наших отношений. То есть мне не хочется этого. Я очень много думал о том самом моменте, и сказанное мной, имеется в виду только что сказанное, является для меня абсолютно ясным. Нам необходимо поговорить, по крайней мере, я должен сказать кое-что… а ты можешь воспользоваться привилегией молчания, в любом случае, я не в силах заставить тебя говорить, да и не хочу… возможно, я боюсь того, что ты можешь сказать. От тебя зависит, окажется ли наша встреча, которая должна была состояться, как и мой монолог, последним приветом и окончательным прощанием.
Многие пары держатся на страхе. Женщина не уходит от мужа-агрессора не потому, что так хорошо для нее и детей, а потому что знает – стоит ей остаться одной, и она попадет в клан отвергнутых. В клан одиноких, которые «ты же сама виновата», «надо было терпеть» и «это ваш выбор, теперь помогайте себе сами». Они боятся быть одни! Поэтому они терпят побои и унижения, равнодушие и измены. Они сохраняют «семью» — то есть статус-кво. Статистически это выглядит для государства очень хорошо – чем больше полных семей, тем лучше. Но по существу это Беда. Потому что дети с детства понимают, что терпение и молчание в обстановке насилия и агрессии – норма. Дети считают, что это и есть любовь! Это и есть семья! Вдумайтесь, как это страшно. Идет масштабная подмена таких важных понятий. Это не Беда, это Кошмар. Так не должно быть! Если бы государство поддержало одиноких мам, то произошло бы следующее. Женщины перестали бы бояться уходить от насилия. Не сразу, не в одном поколении, думаю.
Два жука полетели далеко-далеко, через луга и горы, и когда наступил вечер, они начали искать ночлег. — Вот у ручья растёт папоротник, я спрошу у него, могу ли я там переночевать, — сказал один. Папоротник согласился пустить жука на ночлег. — Когда стемнеет, ты мне расскажешь о твоём путешествии, я с удовольствием слушаю истории о чужих странах, — прошептал папоротник. — Это скучная компания, — подумал другой жук. — у такого невзрачного сорняка он хочет переночевать! Я найду другое место, пойду в гостиницу «Роза». Там всё благородно, и хорошо пахнет. Жук полетел на поиски. Когда зашло солнце, он увидел прекрасную розу. — Можно мне получить номер на одну ночь? Я прилетел издалека и просто нет сил лететь дальше. — Я — царица цветов и не принимаю жуков, — ответила роза высокомерно, — но если такое дело, то я не могу тебя прогнать. Если ты будешь вести себя спокойно и предупредительно, то можешь остаться. Жук поблагодарил кивком головы и полетел на верхний листок розы.
— ... Вы только что говорили о моем голосе. Именно с его помощью я рассчитываю выбраться отсюда. Я каждый день беру уроки, и учитель клянется, что обеспечит мне триумфальные выступления на самых больших европейских сценах. Он говорит, что я могу стать певицей века! — с наивной гордостью закончила Марианна. Бофор помотал плечами: — В театре? И это в театре вы надеетесь найти свою свободу и положение, достойное вас? Да будь у вас голос, как у самого архангела Гавриила, я попросил бы не забывать, кто вы есть, — Строго сказал Язон, — Дочь маркиза Д. Ассельна на подмостках! Что это, наконец, безумие или недомыслие? — Ни то, ни другое! — закричала она вне себя. — Я хочу быть свободной! Разве вы не понимаете, что нет больше Марианны д. Ассельна, что она умерла, умерла осенним вечером... и это вы ее убили! Что вы теперь говорите о моем имени, о моих родителях?
- Вы только что говорили о моем голосе. Именно с его помощью я рассчитываю выбраться отсюда. Я каждый день беру уроки, и учитель клянется, что обеспечит мне триумфальные выступления на самых больших европейских сценах. Он говорит, что я могу стать певицей века! - с наивной гордостью закончила Марианна. Бофор помотал плечами: - В театре? И это в театре вы надеетесь найти свою свободу и положение, достойное вас? Да будь у вас голос, как у самого архангела Гавриила, я попросил бы не забывать, кто вы есть, - Строго сказал Язон, - Дочь маркиза Д. Ассельна на подмостках! Что это, наконец, безумие или недомыслие? - Ни то, ни другое! - закричала она вне себя. - Я хочу быть свободной! Разве вы не понимаете, что нет больше Марианны д. Ассельна, что она умерла, умерла осенним вечером и это вы ее убили! Что вы теперь говорите о моем имени, о моих родителях?
Голуби — совершенно бессмысленные создания. Они всегда рядом, самый привычный для города вид птиц: курлыкают, ищут еды, смотрят вокруг глупыми круглыми глазками, лениво выпархивая из-под ног. Регулярно я их подкармливаю хлебом, но чаще — не замечаю. Как кто-то сказал: те же крысы, только с крыльями. Я, правда, и крысу, когда-то жившую в подъезде, подкармливал. Конечно, источник заразы, но люди тоже не ангелы, а все мы, как говорится, под Богом, все живые. Примерно так я думал, пока однажды весной не увидел птенцов голубя. И вдруг не осознал, что при всей привычности самих птиц, птенцов я вижу первый раз. До этого я видел только взрослых матерых голубей. А тут — птенец. Впервые. И как все, происходящее впервые, это выделилось из общего будничного фона и запомнилось, слегка изменив взгляд. Всего лишь птенец, покрытый растрепанным пухом, с желтым клювом, жадно открытым нараспашку, пронзительно писклявый. И снова мелькнула мысль: я ведь живу в городе, в котором голубей хоть ешь.
Эксцентричность... Это оправдание всех аристократий. Она оправдывает праздные классы, наследуемое богатство, привилегии, ренты и все подобные несправедливости. Хотите создать в этом мире что-нибудь достойное, значит, необходимо иметь класс людей обеспеченных, не зависящих от общественного мнения, свободных от бедности, праздных, не принужденных тратить время на тупую будничную работу, которая именуется честным выполнением своего долга. Нужен класс людей, которые могут думать и — в определенных пределах — делать то, что им Нравится. Нужен класс, представители которого могут позволить себе быть чудаками, если имеют склонность к чудачеству, и которые к чудачествам в целом относятся с терпимостью и пониманием. Это очень важно, если хотите понять сущность аристократии. Она не только эксцентрична сама по себе — часто в грандиозных масштабах, но относится терпимо и даже поощряет эксцентричность в других.
Измученная, мокрая, грязная, она вернулась домой, и с этого дня в ней начался тот душевный переворот, вследствие которого она сделалась тем, чем была теперь. С этой страшной ночи она перестала верить в добро. Она прежде сама верила в добро и в то, что люди верят в него, но с этой ночи убедилась, что никто не верит в это и что все, что говорят про Бога и добро, все это делают только для того, чтобы обманывать людей. Он, которого она любила и который ее любил, — она это знала, — бросил ее, насладившись ею и надругавшись над ее чувствами. А он был самый лучший из всех людей, каких она знала. Все же остальные были еще хуже. И все, что с ней случилось, на каждом шагу подтверждало это. Тетки его, богомольные старушки, прогнали ее, когда она не могла уже так служить им, как прежде. Все люди, с которыми она сходилась, — женщины — старались через нее добыть денег, мужчины, начиная с старого станового и до тюремных надзирателей, — смотрели на нее как на предмет удовольствия.
Даже в области мышления, если мы сведем слово «возможный» к пониманию его как «будущий», то все-таки оно тождественно «действительному». Если, например, говорят: возможно, что завтра взойдет солнце, – то это значит только, что для сегодняшнего дня завтра – действительное будущее; вряд ли нужно объяснять, что будущее – только тогда действительное «будущее», когда оно еще не настало. Но зачем заниматься разбором одного слова? Если бы в нем не заключалось самое крупное по последствиям недоразумение, длящееся уже тысячелетия, если бы все призраки одержимых людей не были связаны с единственным словом «возможно», то оно бы нас совершенно не интересовало. Мысль, идея, как только что было показано, владеет одержимым миром. Но ведь возможность есть не что иное, как мыслимость, а этой ужасной мыслимости издавна приносятся бесчисленные жертвы.
Быть слугой — это не что иное, как следовать за своим господином, доверяя ему решать, что хорошо и что плохо, и отрекаясь от собственных интересов. Если найдется всего два или три человека подобного рода, владению господина ничто не грозит. Если посмотреть на мир, когда все идет так, как следует, то можно увидеть много людей, которые оказываются полезными своей мудростью, интуицией и ловкостью. Однако, если господин удалится от дел или предпочтет жизнь в уединении, найдется много людей, которые быстро отвернутся от него и поспешат втереться в доверие к тому, кто в этот момент находится на вершине славы. О таком даже неприятно думать. И люди высокого звания, и те, кто занимает низкое положение, умудренные и опытные, полагают, что именно они работают так, как это надлежит делать; но, когда доходит до того, чтобы отдать свою жизнь за своего господина, у всех начинают дрожать колени. Это довольно стыдно.
Мы нюхаем пакет молока, чтобы определить, не истек ли срок хранения. И вот так же мы смотрим друг на друга. Эта не годится, говорим мы. Слишком стара. Даже думать нечего. Женщина с истекшим сроком годности нам не нужна, ведь в этом нет смысла. Бесполезно для сохранения вида. Здесь я хочу сказать несколько слов о несправедливости. Я сочувствую женщинам, считающим все это несправедливым. Женщины — футболисты творения. В тридцать пять лет уходят на пенсию. Но до того должны устроить свою жизнь. Крыша над головой, муж, дети. Женщины быстрее привязываются к мужчине. К любому. Это можно наблюдать у женщин, которые начинают приближаться к опасному возрасту. Красивые женщины, которые могли бы заполучить любого мужчину, внезапно выбирают некрасивого зануду. Инстинкт пересиливает. Сохранение вида. Некрасивый зануда с машиной и страховкой жизни под ипотеку. Крыша над головой. Не столько для нее самой, сколько для ребенка. Колыбель должна стоять в сухом и хорошо отапливаемом помещении.
Длинные Цитаты про думать подобрал Цитатикс. Собрали их 9236 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
— Я помню эти драки, район на район. С одной стороны человек 100, с другой человек 200... и тут я иду с балалайкой из музыкальной школы. — Да, мы не у того спросили. — Нет, мы все помним. Подростки слушали этот ужасный хэви-метал. — Да, все эти косухи с заклепками, эти повязки.
Автор
Источник
- Stand Up (23) Apply Stand Up filter
- Владимир Борисов (13) Apply Владимир Борисов filter
- Ватари Ватару. Розовая пора моей школьной жизни сплошной обман (11) Apply Ватари Ватару. Розовая пора моей школьной жизни сплошной обман filter
- Кодекс Бусидо (11) Apply Кодекс Бусидо filter
- Доктор Хаус (10) Apply Доктор Хаус filter
- Анна Михайловна Островская (9) Apply Анна Михайловна Островская filter
- Георгий Александров (9) Apply Георгий Александров filter
- Доктор Кто (Doctor Who) (2005) (8) Apply Доктор Кто (Doctor Who) (2005) filter
- Леонид Семенович Сухоруков (8) Apply Леонид Семенович Сухоруков filter
- Маргарет Митчелл. Унесённые ветром (8) Apply Маргарет Митчелл. Унесённые ветром filter
- Харуки Мураками. Дэнс, дэнс, дэнс (8) Apply Харуки Мураками. Дэнс, дэнс, дэнс filter
- Айшек Норам (7) Apply Айшек Норам filter
- Бернар Вербер. Империя ангелов (7) Apply Бернар Вербер. Империя ангелов filter
- Виктор Пелевин. Empire V (7) Apply Виктор Пелевин. Empire V filter
- Макс Штирнер. Единственный и его собственность (7) Apply Макс Штирнер. Единственный и его собственность filter
- Харуки Мураками. Норвежский лес (7) Apply Харуки Мураками. Норвежский лес filter
- Чёрный Обелиск (7) Apply Чёрный Обелиск filter
- Авессалом Подводный. Избранные афоризмы (6) Apply Авессалом Подводный. Избранные афоризмы filter
- Айн Рэнд. Атлант расправил плечи (6) Apply Айн Рэнд. Атлант расправил плечи filter
- Грегори Дэвид Робертс. Шантарам (6) Apply Грегори Дэвид Робертс. Шантарам filter
- Дневники вампира (6) Apply Дневники вампира filter
- Дэвид Лазба (6) Apply Дэвид Лазба filter
- Жан-Поль Сартр. Тошнота (6) Apply Жан-Поль Сартр. Тошнота filter
- Клиника (6) Apply Клиника filter
- Марина Ивановна Цветаева (6) Apply Марина Ивановна Цветаева filter
- Пауло Коэльо. Одиннадцать минут (6) Apply Пауло Коэльо. Одиннадцать минут filter
- Секс в большом городе (Sex and the City) (6) Apply Секс в большом городе (Sex and the City) filter
- Скарлетт Томас. Наваждение Люмаса (6) Apply Скарлетт Томас. Наваждение Люмаса filter
- Триумфальная арка (6) Apply Триумфальная арка filter
- Эльчин Сафарли. ...нет воспоминаний без тебя (6) Apply Эльчин Сафарли. ...нет воспоминаний без тебя filter
- А. В. Иванов (5) Apply А. В. Иванов filter
- Агенты «Щ.И.Т.» (Agents of S.H.I.E.L.D.) (5) Apply Агенты «Щ.И.Т.» (Agents of S.H.I.E.L.D.) filter
- Анхель де Куатье. Маленькая принцесса (5) Apply Анхель де Куатье. Маленькая принцесса filter
- Валентин Домиль (5) Apply Валентин Домиль filter
- Волчонок / Оборотень (Teen Wolf) (5) Apply Волчонок / Оборотень (Teen Wolf) filter
- Доктор Хаус (House M.D.) (5) Apply Доктор Хаус (House M.D.) filter
- Дух Времени (Zeitgeist) (5) Apply Дух Времени (Zeitgeist) filter
- Кухня (5) Apply Кухня filter
- Лев Николаевич Толстой. Воскресение (5) Apply Лев Николаевич Толстой. Воскресение filter
- Люси Мод Монтгомери. Аня из Зеленых Мезонинов (5) Apply Люси Мод Монтгомери. Аня из Зеленых Мезонинов filter
- Милан Кундера. Невыносимая лёгкость бытия (5) Apply Милан Кундера. Невыносимая лёгкость бытия filter
- Открытый микрофон (5) Apply Открытый микрофон filter
- Сверхъестественное (Supernatural) (5) Apply Сверхъестественное (Supernatural) filter
- Сплетница (5) Apply Сплетница filter
- Фредерик Бегбедер. Windows on the World (5) Apply Фредерик Бегбедер. Windows on the World filter
- Холм одного дерева (One Tree Hill) (5) Apply Холм одного дерева (One Tree Hill) filter
- Хун Цзычен (5) Apply Хун Цзычен filter
- Эльчин Сафарли. Если бы ты знал... (5) Apply Эльчин Сафарли. Если бы ты знал... filter
- Эльчин Сафарли. Мне тебя обещали (5) Apply Эльчин Сафарли. Мне тебя обещали filter
- Энди Уорхол. Философия Энди Уорхола (5) Apply Энди Уорхол. Философия Энди Уорхола filter