... как безнадёжно обречены всякая справедливость и сострадание: им суждено вечно разбиваться о равнодушие, себялюбие и страх!
У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
Вы здесь
Лучшие Цитаты от автора от имени автора про имя
Тщеславным людям всегда кажется, что все ими восхищаются.
Как дюжи эти мясники и ражи. Они идут — им только волю дай! Хочу им крикнуть: стойте! Но на страже Мой страх, и вдруг я восклицаю: «Хайль!» Не по душе мне низость, но сейчас В своем искусстве я бескрыл и сир, И в грязный мир я сам добавил грязь Тем самым, что одобрил грязный мир.
Несчастливые школьные годы пробудили у Филипа страсть к самоанализу; этот порок, въедливый, как наркомания, завладел им, и он стал беспощаден в оценке собственных чувств.
Человек — не серийный робот. В самом прекрасном характере имеются зазубринки, которые очаровательны именно своей неповторимостью. В обычных условиях им можно только радоваться, но вот условия стали крайними, как принято говорить, экстремальными — трудно, опасно, тесно, тоскливо, — и зазубринки принимаются цепляться одна за другую, и механизм общения начинает заедать. Человеческие отношения, пусть и предельно близкие, всегда предполагают дистанцию: она может быть микроскопически малой, вроде как между льдом и коньком или даже как между бритвенными лезвиями, плашмя сложенными в стопку, то есть будто бы и не ощущаемой, — но нам лишь кажется, что ее нет. И вдруг она вправду исчезает, наступает сверхсжатое состояние, — в кабине не уединишься, не спрячешься, ты весь на виду, постоянно на людях, в контакте с ними, хочешь того или не хочешь, — а если к тому же у тебя обыкновенный, отнюдь не идеальный характер, да и у твоих товарищей тоже?...
Женщины обвиняют мужчин в «толстокожести» и бесчувственности, а сами, воспитывая мальчиков, внушают им, что плачут только девочки.
Любопытная черта беззащитных натур: они — как для мух горшок с мёдом, им ничего не дают, но берут у них много. Мягкий, уступчивый, бескорыстный человек всегда становится добычей толпы. Люди издали чуют его доброту и беззащитность.
Грег Баррон и Идо Эрев в ходе ряда опытов установили, что люди склонны преуменьшать малую вероятность, если им самим приходится ее просчитывать, то есть если она не обозначена в цифрах. Представьте, что вы тянете шары из урны, в которой очень мало красных и много черных шаров, и вам нужно угадать, какого цвета шар вы сейчас вытащите; при этом вы не знаете точного соотношения красных и черных. Скорее всего, по вашей оценке, вероятность вытащить красный шар окажется ниже, чем она есть на самом деле. А вот если вам сказать, к примеру, что красных шаров — 3 процента, вы, наоборот, будете ошибаться, говоря «красный» чаще, чем нужно.
Ты, публика, добра, очень добра, а потому ты неразборчива и недогадлива. На тебя нельзя положиться, что ты с первых страниц можешь различить, будет ли содержание повести стоить того, чтобы прочесть ее, у тебя плохое чутье, оно нуждается в пособии, а пособий этих два: или имя автора, или эффектность манеры.
Смотришь — русские имена, а та же французская мелодрама. И многие, многие пустились в драмы и особенно в романы.
Клочок земли, имя которому Мир, не привык спрашивать мнения людей и живет согласно своим правилам.
Первопроходцы всегда рискуют. Но в случае удачи им достается все самое лучшее. По праву первых – самых рисковых, самых удачливых.
Культура... Говоря о культуре, стоит заметить, что это не просто начитанность, знание текстов, фактов, картин, музыкальных произведений и так далее... Я знаю очень много начитанных людей, но таких мерзавцев, не приведи Господи. И напротив, сколько встретил я, особенно когда снимался в фильме «Председатель», в деревне темных старух — благороднейших, человечнейших, интеллигентнейших, если вложить в это слово то понятие, что человек думает прежде всего не о себе, а о стоящих рядом, о других. В них был и такт, и добро, хотя жизнь у них всех сложилась сумасшедше тяжелая. Особенно после войны, когда в колхозах все было разрушено, разграблено, сожжено. Говоря «культура», я имею в виду культуру не начитанности, не наслышанности музыкой, не «навиданности» изобразительным искусством — это все лишь часть культуры, если можно так выразиться, ее надстройка, а собственно культура, база ее — это уменье жить, не мешая другим, это уменье приносить пользу, не требуя за то златых венков.
Им и в голову не приходило спросить себя, каково приходится этому незаметному человечку, который рано утром уезжает из дому, а возвращается вечером, когда уже пора переодеваться к обеду. Он был им чужой, но оттого, что это был их отец, они считали само собой разумеющимся, что он должен их любить и лелеять.
Он ничего не ел уже два дня, но еще дольше он не ел досыта. То и дело он нагибался, срывал бледные болотные ягоды, клал их в рот, жевал и проглатывал. Ягоды были водянистые и быстро таяли во рту, –оставалось только горькое жесткое семя. Он знал, что ими не насытишься, но все-таки терпеливо жевал, потому что надежда не хочет считаться с опытом.
... она сказала им всё, а теперь пусть думают, что это глупо или смешно.
Если бы дети оставались детьми, им можно было бы вечно рассказывать сказки, но так как они растут и взрослеют, то это — увы! — невозможно.
Иногда Трейси наблюдала, как заключенные влюблялись в охранников. Эта любовь рождалась от отчаяния, безнадежности и чувства зависимости. Осужденные во всем зависели от охраны: охрана определяла, что им есть, как жить, а порой — жить ли вообще.
В 1960-е годы, в пору наивысшего зазнайства науки, врачи, уверенные в своей способности воссоздать в лаборатории материнское молоко, ни в грош его не ставили, не осознавая, что материнское молоко может содержать полезные компоненты, которые укрылись от их просвещенного внимания; отсутствие свидетельств о пользе материнского молока принималось за свидетельство отсутствия пользы оного (еще один пример платонизма: «нет смысла» кормить грудью, раз можно кормить из бутылочки). Многие пострадали от этой наивной логики: те, кого в младенчестве не кормили грудью, оказались больше подвержены ряду болезней, в том числе определенным видам рака — видимо, в материнском молоке есть какие-то необходимые защитные питательные вещества, о которых мы пока ничего определенного не знаем. Больше того, благотворное влияние, которое кормление грудью оказывает на матерей, — например снижение риска рака груди, — тоже не учитывалось.
В год их встречи, когда Франсуа только снял его, он казался им слишком большим, и чуть позже, когда они уже его купили, тоже. Сначала в нём была одна только комната, и размещалась она вокруг постели, одна-единственная комната, где любовь сплавляла воедино ожидание и спешку, страсть, нечистую совесть и наслаждение, большая комната с наглухо закрытыми ставнями и окруженная другими, нежилыми комнатами без значения и назначения. По мере того как они потихоньку стали высвобождаться из взаимного плена, для того, чтобы начать жить вместе и любить друг друга всерьёз, ставни стали отворяться всё шире, а потом им понадобились и другие комнаты, – они разместили в них чемоданы, одежду, ванную, кухню и, наконец, пишущие машинки. Теперь у них были даже комнаты для «других», где диванчик в один миг превращался в кровать. И всё же спальня, где началась их любовь, где полыхали первые пожары, так и осталась для них «домом».
Человек, может быть, тем и отличается от обезьяны, что может совершать совершенно бесполезные поступки ради придуманных им же самим понятий: чести, совести, души...
Лучшие Цитаты от автора от имени автора про имя подобрал Цитатикс. Собрали их 46 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
Выяснилось, что человек на 80% состоит из жадности, как из воды. И только 20% остается на все остальное.
Автор
Источник
- Нассим Николас Талеб. Черный лебедь (3) Apply Нассим Николас Талеб. Черный лебедь filter
- Бертольд Брехт. Баллада об одобрении мира (2) Apply Бертольд Брехт. Баллада об одобрении мира filter
- Лев Николаевич Толстой. Война и мир (2) Apply Лев Николаевич Толстой. Война и мир filter
- Олег Рой. Игра без правил (2) Apply Олег Рой. Игра без правил filter
- Александр Дюма. Шевалье де Мезон-Руж (1) Apply Александр Дюма. Шевалье де Мезон-Руж filter
- Амели Нотомб. Страх и трепет (1) Apply Амели Нотомб. Страх и трепет filter
- Андрей Лазарчук. Мост Ватерлоо (1) Apply Андрей Лазарчук. Мост Ватерлоо filter
- Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц (1) Apply Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц filter
- Бертольд Брехт. Молодежь и Третья империя (1) Apply Бертольд Брехт. Молодежь и Третья империя filter
- Борис Акунин. Пелагия и чёрный монах (1) Apply Борис Акунин. Пелагия и чёрный монах filter
- Владимир Фёдорович Одоевский. О вражде к просвещению, замечаемое в новейшей литературе (1) Apply Владимир Фёдорович Одоевский. О вражде к просвещению, замечаемое в новейшей литературе filter
- Даниил Гранин. Месяц вверх ногами (1) Apply Даниил Гранин. Месяц вверх ногами filter
- Джеймс Барри. Питер Пэн (1) Apply Джеймс Барри. Питер Пэн filter
- Джек Лондон. Любовь к жизни (1) Apply Джек Лондон. Любовь к жизни filter
- Джек Лондон. Пришельцы из солнечной страны (1) Apply Джек Лондон. Пришельцы из солнечной страны filter
- Дмитрий Емец. Мефодий Буслаев. Огненные врата (1) Apply Дмитрий Емец. Мефодий Буслаев. Огненные врата filter
- Код Гиас: Восставший Лелуш (Code Geass: Lelouch of the Rebellion) (1) Apply Код Гиас: Восставший Лелуш (Code Geass: Lelouch of the Rebellion) filter
- Михаил Ульянов. Возвращаясь к самому себе (1) Apply Михаил Ульянов. Возвращаясь к самому себе filter
- Николай Гаврилович Чернышевский. Что делать? (1) Apply Николай Гаврилович Чернышевский. Что делать? filter
- Николас Спаркс. Дневник Памяти (1) Apply Николас Спаркс. Дневник Памяти filter
- Олег Рой. Женщина и мужчина (1) Apply Олег Рой. Женщина и мужчина filter
- Олег Рой. Обняться, чтобы уцелеть (1) Apply Олег Рой. Обняться, чтобы уцелеть filter
- Питер Гитерс. Кот и хозяин. История любви: продолжение (1) Apply Питер Гитерс. Кот и хозяин. История любви: продолжение filter
- Питер Гитерс. Необыкновенный кот и его обычный хозяин. История любви (1) Apply Питер Гитерс. Необыкновенный кот и его обычный хозяин. История любви filter
- Рихард Вагнер. Художник и публика (1) Apply Рихард Вагнер. Художник и публика filter
- Рэй Брэдбери. Пришло время дождей (1) Apply Рэй Брэдбери. Пришло время дождей filter
- Светлана Борисова (1) Apply Светлана Борисова filter
- Сидни Шелдон. Если наступит завтра (1) Apply Сидни Шелдон. Если наступит завтра filter
- Тамара Росс. #Характер: поэзия в сети (1) Apply Тамара Росс. #Характер: поэзия в сети filter
- Татьяна Соломатина. Большая собака (1) Apply Татьяна Соломатина. Большая собака filter
- Теодор Драйзер. Дженни Герхардт (1) Apply Теодор Драйзер. Дженни Герхардт filter
- Тур Хейердал. Фату-Хива. Возврат к природе (1) Apply Тур Хейердал. Фату-Хива. Возврат к природе filter
- Уильям Сомерсет Моэм. Бремя страстей человеческих (1) Apply Уильям Сомерсет Моэм. Бремя страстей человеческих filter
- Уильям Сомерсет Моэм. Узорный покров (Разрисованная вуаль) (1) Apply Уильям Сомерсет Моэм. Узорный покров (Разрисованная вуаль) filter
- Фаина Раневская. Судьба — шлюха (1) Apply Фаина Раневская. Судьба — шлюха filter
- Франсуаза Саган. В туманном зеркале (1) Apply Франсуаза Саган. В туманном зеркале filter
- Фридрих Вильгельм Ницше. Человеческое, слишком человеческое (1) Apply Фридрих Вильгельм Ницше. Человеческое, слишком человеческое filter
- Фёдор Михайлович Достоевский. Идиот (1) Apply Фёдор Михайлович Достоевский. Идиот filter
- Эдгар Аллан По. Метценгерштейн (1) Apply Эдгар Аллан По. Метценгерштейн filter
- Эрих Мария Ремарк. Время жить и время умирать (1) Apply Эрих Мария Ремарк. Время жить и время умирать filter
- Юрий Александрович Сенкевич. На «Ра» через Атлантику (1) Apply Юрий Александрович Сенкевич. На «Ра» через Атлантику filter