Цитаты про сверхъестественное

 Нет такой тюрьмы, из которой нельзя было бы сбежать, есть сверхъестественные силы, которые помогут мне в этом. 

Вот так всегда. Как это глупо! Когда мы сами портим и коверкаем себе жизнь, обожравшись благополучием, мы приписываем наши несчастья солнцу, луне и звездам. Можно, правда, подумать, будто мы дураки по произволению небес, мошенники, воры и предатели – вследствие атмосферического воздействия, пьяницы, лгуны и развратники – под непреодолимым воздействием планет. В оправдание всего плохого у нас имеются сверхъестественные объяснения. Великолепная увертка человеческой распущенности – всякую вину свою свалить на звезды! Отец проказничал с матерью под созвездием Дракона. Я родился на свет под знаком Большой Медведицы. Отсюда следует, что я должен быть груб и развратен. Какой вздор! Я то, что я есть, и был бы тем же самым, если бы самая целомудренная звезда мерцала над моей колыбелью…

В историях о сверхъестественном есть один приятный момент – там никто не умирает по-настоящему. Они всегда могут вернуться.

О сверхъестественном можно говорить лишь косноязычно.

  — Не надо давить на жалость, я не сочувствую дьяволу. Я знаю, что ты такое. — Что я такое? — Та же тварь, только больше. Ты из племени тараканов, которых я давил всю свою жизнь. Ты мерзкая, злобная, ползучая тварь, кусок сверхъестественного дерьма. От других ты отличаешься лишь одним — размерами своего самомнения. 

Любовь – это блюз искренних чувств. Пробуждающий в реальности нечто паранормальное, нечто сверхъестественное.

Не хотел бы я жить в мире без соборов. Мне нужны их красота и величие. Мне нужны они, чтобы противостоять обыденности мира. Хочу поднимать взор к их сияющим витражам и ослепляться их неземными красками. Мне нужен их блеск. Блеск, отвергающий серое единообразие униформ. Хочу, чтобы меня облекала строгая прохлада церквей. Мне нужна ее невозмутимая тишина. Мне нужна она против бездушного рева казарм и остроумной болтовни соплеменников. Я хочу слышать рокочущий голос органа, это половодье сверхъестественных звуков. Мне нужен он против пустячной бравурности маршей. Я люблю читать мощные слова Библии. Мне нужна фантастическая сила ее поэзии. Мне нужна она против запущенности языка и диктатуры лозунгов. Мир без всех этих вещей — не тот мир, в котором я хотел бы жить.

 — И запомни, никаких сверхъестественных сил! — Угу, никаких сил… — И никакого слезоточивого газа! — Угу, никакой стрельбы слезоточивым газом… — Поклянись мне! — Угу, клянусь воспоминаниями наших страстных ночей вместе. — У нас не было такого! 

— А я-то думал, вы считаете, что тут замешаны потусторонние силы! — Опять вы неправильно поняли меня, Гастингс. Я хотел сказать, что верю только в опасную и темную силу древних суеверий. Смотрите сами — друг за другом скоропостижно вдруг умирает несколько человек. В смерти каждого из них в отдельности нет ничего загадочного. Но поскольку все только и говорят, что о разгневанном духе древнего фараона, то можно преспокойно зарезать кого угодно среди бела дня, и его смерть тоже спишут на счет старинного заклятия — как велика власть сверхъестественного над обычной человеческой душой.

 Я выгляжу как дурак. Я пришелец, у меня сверхъестественные способности и будут еще новые, я могу делать то, что людям и не снилось, и все равно я выгляжу как дурак. 

Его удивительный характер слагался из двух начал. Мне часто приходило в голову, что его потрясающая своей точностью проницательность родилась в борьбе с поэтической задумчивостью, составлявшей основную черту этого человека. Он постоянно переходил от полнейшей расслабленности к необычайной энергии. Мне хорошо было известно, с каким бездумным спокойствием отдавался он по вечерам своим импровизациям и нотам. Но внезапно охотничья страсть охватывала его, свойственная ему блистательная сила мышления возрастала до степени интуиции, и люди, незнакомые с его методом, начинали думать, что перед ними не человек, а какое-то сверхъестественное существо.

 — Не надо давить на жалость, я не сочувствую дьяволу. Я знаю, что ты такое. — Что я такое? — Та же тварь, только больше. Ты из племени тараканов, которых я давил всю свою жизнь. Ты мерзкая, злобная, ползучая тварь, кусок сверхъестественного дерьма. От других ты отличаешься лишь одним — размерами своего самомнения.