Цитаты про политику и власть

Завтра может быть умрёмПусть буду озадачен я тобой.Встряхнутое сознание в возмущение.Спокойно я прочёл нравоученияТвои,где радость и покой.как мне найти слова-что ты увидишь?И может быть,когда-нибудь поймёшь...Что разницы в том нет,как ты живёшь...А миром управляет только ложь.Она повсюду в разной дозировкеИ на экране в яркой упаковкеВ политике,в семье,в твоей постелиИ летом и в суровые метелиИ воздуха уж нет,чтоб подышатьДоверившись кому-то что сказатьНе ожидая после этого проблемВ том мире ожиданий переменВ том мире,где-лишь помыслы наживыИ обещания властей конечно лживыИллюзия всему!Апофеоз!И если не глупец,то жди психоз!Жизнь так прекрасна иногдаКогда считаешь,что она проста.Без шелухи дешёвой интриганства.И ты не болен битвой за богатстваНо даже в этом случае,увы...Утрачивая чувство новизныПриходит осознание печально-ЖИЗНЬ КОРОТКА,МЫ СМЕРТНЫ ИЗНАЧАЛЬНО-И с этой мыслью уж и не живёмА каждую секунду бережёмИ жадно наслаждаясь каждым вздохом...Поскольку завтра может быть умрём!...

Все должны работать, а не организовывать кампании по отрешению от власти президента. Я хочу заявить, что я намерен работать не только этот срок президентом, но и 2 будущих срока. Из этого попрошу политиков исходить и не отрешать меня от власти: Я хочу заявить однозначно: пока меня отрешит кто-то от власти, кой-кого я отрешу до того, как он подумает об этом.

Политики делятся на опьяненных властью, и ударенных ею в голову.

Экскурсовод: Смотрите, это беличья обезьнка Саймири, это вымирающий вид Эрик: (бьёт палкой) Плохая обезьянка! Плохая обезьянка!!!Соправождающая: Эрик, какого чёрта ты делаешь!?Эрик: Я самоутверждаюсь, это политика жёсткой любви. Когда моя кошка плохо себя ведёт, я говорю: «Плохая кошка! Плохая кошка!» и бью её по голове.Экскурсовод: Это трёхпалый ленивец Эрик: (бьёт палкой) Плохой трёхпалый ленивец!Соправождающая: Эрик, ради бога, прекрати!!!Эрик: Я требую уважать власть!!!

Один раз он высказался в защиту смертной казни. Указал, что на любом общенациональном референдуме за смертную казнь высказалось бы абсолютное большинство населения. А против выступил бы только элитарный слой общества, вроде читателей книжного обозрения, которому и удалось кое-где отменить смертную казнь. Он заявлял, что это деяние — заговор власть имущих. Он заявлял, что это государственная политика — выдать преступникам и беднякам лицензию на грабеж, нападение, изнасилование и убийство среднего класса. Что именно так государство позволяет своим гражданам, стоящим на нижних ступеньках социально-экономической лестницы, стравливать пар и не превращаться в революционеров. В высших государственных эшелонах подсчитали, что для общества это меньшая цена. Элита живет в безопасных районах, посылает детей в частные школы, нанимает частных охранников, а потому может не опасаться мести обманутого пролетариата.

Насилие настолько системно, что мы просто не замечаем, как женщины повсеместно подвергаются ему, потому что проявления насилия стали такими привычными и обыденными. Насилие — это политика, это история, это власть, это экономика, это институциональные методы организации общества. Это не «просто жизнь».

 Народ похож на меркантильную и легковерную женщину. Он готов отдаться во власть тому политику, который обещает устроить ему райскую жизнь. 

Правительство плюёт на нас, не говорите о политике и религии – всё это вражеская пропаганда! Войны, катастрофы, убийства – весь этот ужас! СМИ делают грустную мину, характеризуя это как великие человеческие трагедии, но мы то знаем — СМИ не преследуют цели уничтожить зло мира – нет! Её задача убедить нас принимать это зло, приспособиться жить в нём! Власти хотят, чтобы мы были пассивными наблюдателями! Они не оставили нам шансов, кроме редкого, абсолютно символического общего голосования — выбирайте куклу слева или куклу справа! Пора выразить личное неудовлетворение социально-политическим способом! Мы это видели в 20-ом веке, наступил 21-ый и мы должны понять, нельзя позволить втянуть себя в эту мышеловку! Меня заботит, что происходит в этом мире, меня заботит структура, система контроля и те, кто управляет моей жизнью! Каждый из нас может избавится от жадности, ненависти, зависти и жестокости!!

Даже войдя во власть, Маргарет Тэтчер по-прежнему оставалась аутсайдером: женщина, представительница среднего класса, да еще и с радикальными крайне правыми взглядами. Первое инстинктивное движение любого аутсайдера, добившегося власти, — заручиться признанием, стать своим. Это облегчает жизнь, но при этом они рискуют утратить свою индивидуальность, отличие от других — то, что выделяет среди прочих в общественном мнении. Начни Тэтчер подражать окружающим ее мужчинам, при первой возможности ее бы просто заменили другим, точно таким же политиком. Инстинкт подсказал ей другое решение: сохранить свое инакомыслие, остаться «чужой». В сущности, она не стояла на месте и далеко продвинулась в роли аутсайдера, разыгрывая карту единственной женщины, которая противостоит армии мужчин.

Я исхожу из той аксиомы, что гений в политике это хуже чумы. Ибо гений — это тот человек, который выдумывает нечто принципиально новое. Выдумав нечто принципиально новое, он вторгается в органическую жизнь страны и калечит ее, как искалечили ее Наполеон и Сталин, и Гитлер, нельзя же все-таки отрицать черты гениальности — в разной степени — у всех трех. Шансов на появление «гения» на престоле нет почти никаких: простая статистика. Власть царя есть власть среднего, среднеразумного человека над двумястами миллионами средних и среднеразумных людей. Это не власть истерика, каким был Гитлер, полупомешанного, каким был Робеспьер, изувера, каким был Ленин, честолюбца, каким был Наполеон, или модернизированного Чингиз-Хана, каким являлся Сталин.

Политика при правильном её понимании является искусством управления государством, обществом, межгосударственными отношениями. В бездуховно-нравственном же обществе политика нисходит до шоу-бизнеса, до клоунады и превращается в лакмусовую бумажку, которая ясно показывает истинные нравы и запросы людей, стремящихся к власти для того, чтобы под видом государственных мужей улучшать лишь своё материальное состояние.

Во-первых, эти навязываемые нам «ценности» отнюдь не единообразны и трактуются разными странами и политическими кругами не однозначно. Например, «Европа сделала свой выбор в пользу рыночной экономики и капитализма, – отмечает государственный секретарь Франции по экономическим перспективам и оценке общественной политики Эрик Бессон, – но этот выбор вовсе не означает абсолютной власти и свободы рынка». России же (при содействии наших собственных отечественных политиков-компрадоров) навязывается именно эта модель, хотя она и скомпрометировала себя в ходе последнего кризиса. Сами пропагандируемые ценности разнятся в их протестантском и католическом понимании, а у «новых европейцев» с их неразвитым гражданским обществом в «ценностях» вообще доминирует местечковая антироссийская риторика, и они интерпретируются как «покаяние» за Советский Союз (естественно, с выплатой компенсации).