Лучшие Цитаты про обиду и боль

Жизнь — это риск. Только попадая в рискованные ситуации, мы продолжаем расти. И одна из самых рискованных ситуаций, на которые мы можем отважиться, — это риск полюбить, риск оказаться уязвимым, риск позволить себе открыться перед другим человеком, не боясь ни боли, ни обид.

Знаю, когда такое случается, никак не можешь себя простить. Всё пытаешься найти оправдание. Себе. Ей. Иногда вроде получается, но боли меньше не становится. Она идёт вместе с тобой. Изо дня в день, из года в год. И всё это время ты ждёшь, что когда-нибудь она исчезнет, или хотя бы притупится. А пока ждёшь, снова и снова возвращаешься к началу, пытаешься что-то доказать, себе, но вообще-то ей, себе, но вообще-то всем, кто не верил. Хотя прекрасно знаешь, что во всём виноват ты сам. Ты и только ты. Не был настойчив, не пошёл до конца. Струсил? Струсил. Испугался. А тогда у тебя даже получилось найти себе какое-то благородное оправдание. Ты и сейчас пытаешься временами себя им убедить, но бесполезно. Тем временем ассоциируешь себя с небезызвестным героем романа Фицджеральда, оборачиваешься на каждую девушку, которая хотя бы отдаленно напоминает её. Конечно же, в надежде, что это она. Вот бы её увидеть, да? Вот так случайно. Вот было бы счастье. Такой простой рецепт счастья...

 Кстати, прости, что назвал тебя девчонкой, когда ты плакал. Мужчине плакать вовсе не зазорно, это тендерные ошибки воспитания, замшелые цивилизационные предрассудки. Кто осудит настоящего мужчину за скупую слезу на могиле друга или родителей? А парню с детства твердят: Мальчики не плачут — не будь девчонкой…  И он держит в себе обиды, боль и горе всю жизнь. Отсюда у мужчин высокая смертность, инфаркты, инсульты, алкоголизм с циррозом печени. А женщины плачут и дольше живут. Это же половой апартеид, заговор слез! Все против мужиков. 

Зачем на друга обижаться? Пройдет обида вскоре. Жизнь такова: сегодня — радость, а завтра — боль и горе. Обида друга — не обида, не стыд, не оскорбленье; Когда тебя он приласкает, забудешь ты о ссоре. Ужель одно плохое дело сильнее ста хороших? Ужель из-за колючек розе прожить всю жизнь в позоре? Ужель искать любимых новых должны мы ежедневно? Друг сердится? Проси прощенья, нет смысла в этом споре!

 Я тоже любил… И знаешь, что меня испугало до чертиков?А что, если она меня обидит, а что если бросит? А что, если она умрет? И я останусь один… И я закончил все сам, опередил ее. И знаешь что? Это была самая большая ошибка в моей жизни! И ты сейчас совершаешь ту же ошибку, и будь я проклят, если не вмешаюсь! Рискни ради любви… рискни!Я не рискнул… и посмотри на меня — одинокий, несчастный призрак, а не человек!Это не значит, что тебе не будет больно! Но я гарантирую, любая будущая никогда боль не сравнится с сожалением от того, что ты ушла от любви! Если бы я мог вернуть свою любовь, я бы согласился на боль ежедневно и дважды по выходным…Не убегай, не делай этого… 

На смену радости спешит печаль, Ушедшего пусть нам не будет жаль. Все прах: и наказанье и награда, Их близко к сердцу принимать не надо. Пришедшие из дали снова в даль Уйдут и огорченья и услада. Порой сжигает нас, как наказанье, О прошлом горькое воспоминанье, Порой иной из нас бывает рад В грядущее с надеждой бросить взгляд И верить, что оно нас не обманет. Легко нам будет, будет тяжело ли, Что будет, отвратить не в нашей воле. И радости пугают нас всегда, Мы опасаемся беды и боли: Ведь вслед за радостью спешит беда. Все то минует, что придет к нам ныне, Не избежать ни горя ни обид, Но будут на веку и благостыни. Нас от печали не спасет унынье, Веселье от беды не оградит. Так знай и радости и горю цену. На смену радости печаль придет, А что придет, минует непременно, За тьмою вслед рождается восход. И средь спокойных и средь бурных вод Одна волна спешит другой на смену.

Почему самую большую обиду или самую большую боль мы, люди, чаще всего причиняем как раз тем, кого больше всего любим? Если это закономерность, то почему такая жестокая?

Я не в обиде, и ты прости, я тоже причиняла тебе боль – только оттого, что было больно мне. В итоге мы искололи друг друга своими иголками, как пытающиеся согреться дикобразы. Но стали добрее и терпимее, правда?

 Я тоже любил… И знаешь, что меня испугало до чертиков? А что, если она меня обидит, а что если бросит? А что, если она умрет? И я останусь один… И я закончил все сам, опередил ее. И знаешь что? Это была самая большая ошибка в моей жизни! И ты сейчас совершаешь ту же ошибку, и будь я проклят, если не вмешаюсь! Рискни ради любви… рискни! Я не рискнул… и посмотри на меня — одинокий, несчастный призрак, а не человек! Это не значит, что тебе не будет больно! Но я гарантирую, любая будущая никогда боль не сравнится с сожалением от того, что ты ушла от любви! Если бы я мог вернуть свою любовь, я бы согласился на боль ежедневно и дважды по выходным… Не убегай, не делай этого… 

 … Во-первых, они безобразны, — нет, правда, видели вы что-нибудь безобразнее женщины? Это надо додуматься — отрастить груди, бедра, об остальном я вообще молчу! Во-вторых, я ненавижу женщин за то, что они по природе своей жертвы. Мерзкое вообще племя — жертвы. Истребить бы его под корень, может быть, тогда наконец наступила бы спокойная жизнь, а жертвы тоже не остались бы в обиде, получив то, чего хотят, — мученический венец. А женщины — жертвы самые злостные, ибо они — жертвы в первую очередь женщин же. Если хотите заглянуть на дно чувств человеческих, выясните-ка на досуге, какие чувства питают женщины к себе подобным, и вы содрогнетесь от таких глубин лицемерия, зависти, злобы и подлости. Видели вы когда-нибудь, чтобы две женщины сошлись в честном кулачном бою или хотя бы от души выбранили друг дружку?

«Помню, я однажды отправился в Британский музей почитать о способах лечения какой-то пустяковой болезни, которой я захворал, — кажется, это была сенная лихорадка. Мне захотелось узнать, чем я ещё болен. Я прочитал о пляске святого Витта и узнал, как и следовало ожидать, что болен этой болезнью. Заинтересовавшись своим состоянием, я решил исследовать его основательно и стал читать в алфавитном порядке. Я прочитал про атаксию и узнал, что недавно заболел ею и что острый период наступит недели через две. Брайтовой болезнью я страдал, к счастью, в легкой форме и, следовательно, мог еще прожить многие годы. У меня был дифтерит с серьезными осложнениями, а холерой я, по-видимому, болен с раннего детства. Я добросовестно проработал все двадцать шесть букв алфавита и убедился, что единственная болезнь, которой у меня нет, — это воспаление коленной чашечки». Сначала я немного огорчился — это показалось мне незаслуженной обидой. Почему у меня нет воспаления коленной чашечки?