Цитаты про добро людей

 — Нашлись добрые люди… Подогрели, обобрали. То есть подобрали, обогрели… 

— У вас добрые намерения, Лаура, — сказал он хрипло и пошатнулся. — И у меня тоже всегда были добрые намерения. Мы оба люди добрых намерений. — Он рассмеялся. — Но сделать мы ничего не можем.

Это не научная фантастика, это правда. Мы, люди - только оболочка для эгоистичных сущностей, которые живут внутри нас. Они управляют нами, они движут нашими поступками, заставляют нас убивать и предавать, делать вид, что мы добрые и заботливые только затем, чтобы мы смогли выжить среди других и продлить им жизнь. Они невероятно беспощадны и абсолютно эгоистичны. Эти сущности известны нам под названием гены.

Некоторые из моих знакомых отправляются на другой конец света, чтобы делать добро людям; я же стараюсь делать, что могу, для тех, кого люблю и кто рядом.

Люди - занятные существа.() Они твёрдо уверены, что зло можно уничтожить, посадив на кол или медленно изжарив на костре. Что оно раскается и исправится, сгнив в вонючей темнице, повисев на дыбе, постояв у позорного столба, лишившись друга или любимой, потеряв смысл существования вместе со зрением, состоянием или честью. И когда оно, втоптанное в грязь, захлебнётся собственной кровью, изойдёт хрипом, пытаясь дотянуться до торчащего из спины ножа, добро восторжествует.

Нет качества более редкого, чем истинная доброта: большинство людей, считающих себя добрыми, только снисходительны или слабы.

 … нужно говорить о молчании бога. О мире, где царит зло. И по большей части это зло возникло в результате сомнений. Или путаницы понятий у людей доброй воли. Положит ли ему конец разумный господь? Почему он не откроет свой лик? Не заговорит? 

... самый страшный противник из тех, что может быть, — молодой идеалист. Молодые идеалисты — это всегда очень страшно. Да если по чести говорить, любые идеалисты — это страшно. Эти сумасшедшие люди верят в торжество разума, в бескорыстие и в конечную победу добра как на вверенной им территории, так и во всем мире. И с ними очень трудно спорить — они тут же называют спорящего ничего не понимающим в дне сегодняшнем стариком, ссылаются на то, что сейчас другое время, и почему-то уверены, что вот они-то такими не станут. А еще они точно знают, как сделать так, чтобы было правильно, и не слушают никого, кто не разделяет их убеждения.

Церковь совершено не уважала неповторимость человеческой личности. Ради эфемерного «спасенья души» все никак не хотела подарить людям свободу оставаться собой — быть веселыми, глупыми, дурачками, добрыми, человечными — такими, какими сотворил их Сам, между прочим, Бог. Нет, каждого нужно было затолкнуть в футляр, в гроб ограничений, а поскольку исполнить их все равно невозможно – превратить в ханжу. Всех заставить наступить на горло собственной песне. К последним страницам все оказалось как раз наоборот. Церковь человека любит. Бесконечно, бережно, кротко. Потому что всякий человек — творение Божие, всякая душа скрывает Божественную красоту. Но однажды человек пал, и с тех пор уже не умел петь точно. Однако существовала и святость, и глубинный оптимизм христианства, по мнению архимандрита, состоял в том, что в церкви Христовой святыми могли стать все.

 Хочешь найти самое одинокое место на земле – заходи в метро в час пик. Чем больше людей, тем сильнее на тебя будет давить одиночество. Оно будет буквально рвать твой мозг. Потому что ты попадаешь под перекрестный огонь тысяч одиночеств. Вперемешку с ненавистью и холодным безразличием оно станет душить тебя, разрушать твое сердце, и тебе безумно захочется поскорее добраться до дома, прижать к груди кого-то родного и доброго и услышать: Ну что ты?! Все хорошо. 

Доброе отношение к людям может изменить жизнь. Все, что нужно, - облечь это отношение в слова.

Добрые люди и не ждут, чтоб им прежде делали, Нелли. Они и без этого любят помогать тем, кто нуждается. Полно, Нелли; на свете очень много добрых людей.