Цитаты про брови

Она обвела квартиру скептическим взглядом, выразительно изогнув бровь. - У вас есть уборщица??! - Да-да, сам знаю, - ответил я. - Дай ей Бог здоровья. Артрит знаете ли. Не может убирать ничего ниже своих колен или выше своих плеч. Я стараюсь оставлять грязные шмотки где-нибудь на уровне талии, но порой…

 (в салоне, перед выщипыванием бровей):— Мужчины к вам часто заходят?— Конечно! Хотите найти друга?— Так, ладно, перейдем к делу! 

 И что же тогда в твоем понимании классно? спросил Джек, тем самым заставив Шони и Ерин простонать. Хорошо, раз уж ты спросил — я скажу тебе, было бы здорово, если бы сделали куклу барби Барбары Стрейзент, но ее ногти и нос продавались бы отдельно. А для ее накладных ногтей было бы множество все возможных цветов. Все потрясенно молчали, а затем Джек благоговейно, прошептал: Это было бы круто. Афродита выглядела самодовольной. А как насчет лысой куклы Бритни Спирс, у которой были отдельно оплачиваемые предметы, такие как костюм толстухи в виде ширмы, странные парики, и, конечно же, дополнительные трусики. Иу, сказал Джек, затем захихикав. Да, а у куклы Перис Хилтон тогда в аксессуарах — дополнительно могз. Афродита подняла брови глядя на него. Не сходи с ума. Есть вещи, которые даже Пэрис Хилтон не может купить. 

 Я считаю все эти штучки Шотландского клана, классными, сказал Джек. Еще бы ты так не считал, сказала Афродиты.Парни в юбках твоя заветная мечта. Килт, не юбка, сказал Старк. Или плед. А если говорить о действительно старинных, то их называли пиламор. Афродита подняла светлую бровь глядя на него. И ты знаешь это, потому что тебе нравится носить его? Он пожал плечами. Мне нет, но мой дедушка носил. 

Если сполна изведать сладость и горечь этого мира, то, какие бы бури ни бушевали вокруг, ты и бровью не поведешь. Если до конца проникнуть в человеческое сердце, то, даже если тебя назовут быком или лошадью, ты будешь в ответ кивать головой.

 В одной чудной северной стране был правитель с такими же бровями. 

Я спросил: правда ли, что он однажды засеял сорок десятин маком? — Почему же непременно — сорок? — как будто возмутился Николай Георгиевич и, прихмурив красивые брови, озабоченно пересчитал: — Сорок грехов долой, если убьёшь паука, сорок сороков церквей в Москве, сорок дней после родов женщину в церковь не пускают, сорокоуст, сороковой медведь самый опасный. Чорт знает, откуда эта сорочья болтовня? Как вы думаете? Но, видимо ему было не очень интересно знать, как я думаю, потому что тотчас же, хлопнув меня по плечу маленькой, крепкой рукой, он сказал с восхищением: — Но если б вы, батенька, видели этот мак, когда он зацвёл!

Припомним все! Семнадцать лет. В руках — в сафьяне — Блок. В кудрях у яблонь лунный свет, Озерный ветерок. Любовь, экзамены, апрель И наш последний бал, Где в вальсе плыл, кружа метель, Белоколонный зал. Припомним взморье, дюны, бор, Невы свинцовый скат, Университетский коридор, Куда упал закат. Здесь юность кончилась, и вот Ударила война. Мир вовлечен в водоворот, Вскипающий до дна. В грозе и буре рухнул век, Насилья ночь кляня. Родился новый человек Из пепла и огня. Ты в эти дни была сестрой, С косынкой до бровей, И ты склонялась надо мной, Быть может, всех родней.

В ресторане, сев за столик, Мэтью сказал: - Я тебя, наверное, подвел. Ты ослепительна, а я в джинсах и своем вечном черном блейзере, только рубашку поменял. Варя и бровью не повела, только посмотрела на него чуть затуманенным взором, полным восхищения. - Как ты ошибаешься. Это Москва, Мэтт. Тут женщин ценят только за красоту. А мужчин - только за успех. Лишь очень успешный и уверенный в себе мужчина может прийти в ресторан с красивой женщиной, одетой по-вечернему, а сам при этом быть в джинсах. Иного я от тебя и не ожидала. Если бы ты пришел в костюме, да ещё, не дай бог, с галстуком Hermes, ты бы меня разочаровал. Так одеваются лишь мужчины, которые стараются доказать, что они - кто-то.

Красоту можно свести к математическому уравнению: скажем, дистанция между основанием носа и подбородком должна равняться промежутку между верхом лба и бровями.

Несбывшийся сон.Пляшет весело в печке огонь,За окошком сияет луна.Чёрный кот моет лапкою бровь,Есть лимон и бутылка вина.С ней приятно вести разговор,Собеседник она - хоть куда.Холодеет на окнах узор,Не смотря на тепло - плёнка льда.Чуть трещат разгораясь дрова,От свечи по углам полумрак.Стук часов на комоде едва,Отмеряет мне времени такт.Пахнет хлебом, приятно-то как,А из трубки - моим табаком.Кот себя не домоет никак,Угостившись слегка молоком.Одиноко сижу в тишине,И смотрю на бокала рубин.Так спокойно и радостно мне,В мыслях вместе с тобой, не один.В рамке милый для сердца портрет,Дым волос и с грустинкою взор.Мы не рядом давно, много лет,Но ты в мыслях моих до сих пор.Я с тобою встаю и ложусь.Вместе слушаем леса прибой.Без тебя ну к чему я гожусь?И живу я лишь встречей с тобой.Верю я, что откроется дверь,Замигает тревожно свеча.Моя радость безмерна - поверь;Ты войдёшь и коснёшься плеча.

Нет такой вещи как красота, особенно в человеческом лице, в том, что мы называем физиономией. Это всё подсчитанная и воображаемая подгонка. Мол если нос не слишком торчит, бока в порядке, если уши не слишком большие, если волосы длинные Это мираж обобщения. Люди думают, что определённые лица красивы, но, на самом деле, они таковыми не являются, математически равны нулю. Настоящая «красота», конечно, исходит от характера, а не от того, какой формы брови.