Цитаты про плохую жизнь

  — Всё это совершенно обыденные вещи в современном мире. Заболела — идёшь к врачу, он прописывает антибиотики. Подавлена — идёшь к психотерапевту, он, возможно, прописывает антидепрессанты. Появились седые волосы — идешь к парикмахеру, он тебе их закрашивает. Но в жизни… в жизни случаются ошибки, неудачи, однако ты просто продолжаешь жить. Верно? Никто не может заглянуть в твою жизнь так глубоко, чтобы понять, что там реально творится, — нет такого рентгена, чтобы сделать снимок твоей жизни. А то, что нельзя просветить, увидеть, зафиксировать, — то, по нынешним меркам, и не существует. Но вот он я, здесь. Я другая часть тебя. Рентгеновские лучи твоей жизни. Твоё отражение в зеркале. Я тебе показываю, как ты страдаешь, как тебе плохо. Всё это отражено во мне. 

 Ты будто сидишь в кинотеатре, смотришь фильм о своей собственной жизни. И вот ты там, на большом экране — большом, как твоя жизнь. Ты гребанная кинозвезда! Убиваешь плохих парней, отрываешь им конечности. И тебе хорошо! Ты смотришься хорошо! ???ь! Ты хорош! А потом ты понимаешь кое-что: все остальные в зале… они кричат. Потому что они смотрят хоррор. А ты — не герой. Ты — монстр! 

 Вот что удивительно — все говорили: Рина! Рина! , а снимали других актрис. Наверное, тогда надо было выйти замуж за какого-нибудь кинорежиссера. Но мне это прямо не приходило в голову. Да и им, наверное, тоже. А все были друзья: Козинцев и Юткевич, Барнет и Пудовкин, и Кашеверова, и Михалковы — отец и сыновья. Иногда при встрече со мною режиссеры и сценаристы, всплескивая руками, кричат: — Ах, батюшки мои! Как же про вас забыли? Был чудесный эпизод! Вы бы так прекрасно это сыграли! Никита Михалков, например, однажды упал на колени посреди улицы перед Домом кино и закричал: — Рина! Ты моя любимая, лучшая актриса! Я сказала: — Так дай мне роль какую-нибудь, самую плохую. Он встал с колен, смеясь, обнял меня, поцеловал и поклялся в вечной любви. И так всю жизнь… 

 Жизнь всегда будет достаточно плоха для того, чтоб желание лучшего не угасало в человеке. 

Чем непригляднее выглядела действительность, тем сильнее я чувствовал всё хорошее, что было в ней скрыто. Я догадывался, что в жизни хорошее и плохое лежат рядом. Я старался находить черты хорошего всюду. И часто находил их, конечно. Они могли блеснуть неожиданно, как хрустальная туфелька Золушки из-под её серого рваного платья, как мог блеснуть где-нибудь на улице внимательный и ласковый взгляд её глаз. «Это я - говорил этот взгляд. - Разве ты не узнал меня? Сейчас я обернулась нищенкой, но стоит мне сбросить лохмотья, и я превращусь в принцессу. Жизнь полна неожиданного. Не бойся. Верь в это.»

Невозможно избавиться в своей жизни от всего плохого... Но можно попытаться обращать свое внимание только на хорошее.

 Вошла и Анна Сергеевна. Она села в третьем ряду, и когда Гуров взглянул на нее, то сердце у него сжалось, и он понял ясно, что для него теперь на всем свете нет ближе, дороже и важнее человека; она, затерявшаяся в провинциальной толпе, эта маленькая женщина, ничем не замечательная, с вульгарною лорнеткой в руках, наполняла теперь всю его жизнь, была его горем, радостью, единственным счастьем, какого он теперь желал для себя; и под звуки плохого оркестра, дрянных обывательских скрипок он думал о том, как она хороша. Думал и мечтал. 

Я любил тебя, как жизнь!Я любил тебя, как жизнь!Только ты не замечала,Я любил тебя, как тень,Что от солнца вдруг упала.Я твоих уроков ждал,И тобой лишь любовался,А когда звенел звонок,Вместо рая ад являлся.Ты была превыше всех!И от этого желанна!Ты мой Бог! Ты моё всё!И от этого так плохо!Ты мой главный человек!В нашей трудной, сложной жизни!Я любил тебя, как жизнь!Только жизнь вот не любила!!!

 Твои родители, Гарри, отдали свои жизни в обмен на твою. И это плохой способ отблагодарить их — ставить на кон такую жертву против пары волшебных игрушек. 

Встретишь плохого человека — пожалей его. Тебе его терпеть — всего ничего, а ему себя — всю жизнь.

 Небесами управляют настолько запутанные и загадочные силы, что нам не дано этого постичь. Я угодила под дождь, значит, мне не повезло, и к этому больше нечего прибавить… Мой образ жизни или мои убеждения тут ни при чем. Дождю до всего этого нет дела. Он льет, на кого придется, и перед ним все равны, нет ни плохих, ни хороших. 

 Любопытно все-таки, до чего плохо в материальном отношении живется всем художникам — поэтам, музыкантам, живописцам, даже самым удачливым… Все это поднимает вечный вопрос: вся ли человеческая жизнь открыта нам? А вдруг нам известна лишь та ее половина, которая заканчивается смертью.