Цитаты про хорошую книгу

Задача состоит не в том, чтобы обременять свою память определенным количеством книг. Надо добиваться того, чтобы в рамках общего мировоззрения мозаика книг находила себе соответствующее место в умственном багаже человека и помогала ему укреплять и расширять свое миросозерцание. В ином случае в голове читателя получается только хаос. Механическое чтение оказывается совершенно бесполезным, что бы ни думал об этом несчастный читатель, наглотавшийся книг. Такой читатель иногда самым серьезным образом считает себя «образованным», воображает, что он хорошо узнал жизнь, что он обогатился знаниями, а между тем на деле по мере роста такого «образования» он все больше и больше удаляется от своей цели. В конце концов, он кончит либо в санатории, либо «политиком» в парламенте.

Опять про геев?.. Вопрос становится популярным! Несколько хороших человек именно так прокомментировали мои посты о новой книге «Молоко и кровь»: «Опять про геев?». Общественное мнение, ничего не поделаешь. А стали бы мы спрашивать у писателя: «Опять про натуралов? Странно звучит, верно? Я пишу не о голубых, не о геях. И не о натуралах. Не о православных, не о язычниках. Не о вегетарианцах, не о йогах, не о... Нет! История Леонардо да Винчи — это история одного гения или одного гея? Или одного вегетарианца? Как вам кажется? Я пишу — о людях. О — разных — людях. Они геи?.. Возможно. Они не едят мяса?.. Вполне вероятно. Они пишут музыку и картины? О, да! Они создают гениальные спектакли? Точно! Они ищут себя, свою дорогу — к Свету. Это самое важное в моих книгах. Но кто их прочтет?.. Они же о геях, оказывается.

Скоро я пошёл на медведей, решив, что они размером не больше, чем на картинках в книгах. Я взял с собой плетёную корзину, чтобы складывать туда кукольно-безвольные тела. Достаточно сказать, что я вернулся через пять недель истекания кровью в горах и пожирания крыс, с новой философией, проповедующей, как хорошо сидеть и молчать в комнате, где ничего не происходит.

Каждая взятая вами в руки книга дает свой урок или уроки, и очень часто плохая книга может научить большему, чем хорошая.

– Все хорошо, – сказал он. – Ты пришла туда, куда хотела прийти. – Я не хочу шоколада, хочу вина. И хочу туда, вниз, в нашу комнату, где разбросаны книги и горит камин. Как это сказалось, будто само собой – «наша комната»? Не это она планировала.

Для меня страх смерти — это не страх небытия. Это страх того, что я не успею прочитать все хорошие книги, увидеть все хорошие пьесы, посмотреть все хорошие фильмы и побывать во всех интересных местах.

Вступить в хороший брак – это все равно что заключить выгодную важную сделку: необходимо заранее все тщательно продумать. Уж поверьте мне, если бы вы вознамерились инвестировать в некое бизнес-предприятие огромную часть себя и своей жизненной удачи, вы бы непременно сначала все как следует обдумали, взвесили и просчитали. Я рассматриваю брак именно в таком ракурсе. Это очень серьезный и важный жизненный шаг. Я отношусь к нему не менее серьезно, чем к очень важной сделке. В сущности, сравнив, сколько сделок и браков я заключил в жизни, могу утверждать, что я довольно осмотрителен в отношении женитьбы. И вы должны быть так же осторожны. Сейчас я стал несколько старше и определенно мудрее и поэтому могу сказать, что мой брак с Меланией – серьезное решение, хотя не столь уж удивительное. Мы живем уже несколько лет и прекрасно ладим, нам вместе действительно очень комфортно, мы доставляем друг другу массу удовольствия.

Во всяком деле лучше немного, но хорошего, чем много, но плохого. Так же и в книгах.

Нехорошие все-таки люди придумали календарь и завели часы. И все это мелькает, и тикает, и блямкает, и трещит, и звенит. И ходит нормальный, хороший, веселый человек и не подозревает, что ему шестьдесят, и не говорите вы ему Это астрономы поделили жизнь на годы, а она идет от книги к книге, от произведения к произведению, от работы к работе, и если уж оглянуться, то увидеть сзади не просто кучу лет, а гору дел вполне приличных, о которых не стыдно рассказать друзьям или внукам где-нибудь в саду когда-нибудь летом за каким-нибудь хорошим столом.

Я слишком люблю читать книги, мистер Эрскин, и потому не пишу их. Конечно, хорошо бы написать роман, роман чудесный, как персидский ковер, и столь же фантастический. Но у нас в Англии читают только газеты, энциклопедические словари да учебники. Англичане меньше всех народов мира понимают красоты литературы.

 Дин (смотрит в книгу, написаную пророком): Ты только что подумал, что я козел. Сэм: А парень хорош! 

Берегите детей! НЕ давайте им курить и смотрите: чем они дышат! Потому что, когда после детям являются Мойдодыры, убегающие или танцующие предметы обихода или крокодилы гуляющие в Таврическом саду, это не всегда может закончиться также хорошо, как в книге К. Чуковского "Мойдодыр".