О как вы к женщинам жестоки за их п...

О как вы к женщинам жестоки за их приверженность к грехам!.. Но неужель неясно вам - откуда женские пороки? Из женщин - символ суеты не ваше ль делает искусство? Но, разбудив в них злые чувства вы требуете доброты. В ход средство пустите любое, и ваше рвение победит, - но тут вы сделаете вид, что крепость вам сдалась без боя. Вы собственных страстей своих пугаетесь, как свиста плети Вы сказки любите, как дети, как дети вы боитесь их. Нужна вам в женщине любимой (таков уж ваш мужской девиз) смесь восхитительной Таис с Лукрецией непогрешимой. Ваш нрав для вас - источник мук: как вам бывает неприятен на зеркале вид грязных пятен от ваших же нечистых рук! И страсти и пренебреженья равно вы признаете власть: презренье вам внушает страсть, а страсть внушает вам презренье. Честь женщины вам не важна; вы мерите мужскою меркой, скромна - зовете лицемеркой, и ветреной - когда нежна. И судите напропалую нас всех за всякую вину: за легкомысленнось - одну, за бессердечие - другую. Но где же та, что вас пленит, затеяв с вами бой по праву, коль вам суровость не по нраву, а легкомыслие претит? Меж вашей пылкостью и скукой лишь та уверено пройдет, в ком нет любви, но есть расчет в союзе с Евиной наукой. А тем, кто любит вас, увы, любовь всегда ломает крылья Над их душой свершив насилье, от них прощенья ждете вы. Но кто достойней осужденья, в бесплодно-горестной борьбе: та, что доверилась мольбе, иль тот, кто расточал моленья? И кто познает горший стыд (пусть даже виноваты оба): та, что грешит и ждет расплаты, иль тот, кто платит и грешит? Вы не ищите оправданья своих грехов в устах молвы: такими сделали нас вы - любите ж ваших рук созданья. Коль мните вы, что ни одна не устоит пред вашим взором, зачем клеймите вы позором ту, что без меры влюблена. Но пусть в союзе с вами плоть, тщета мирская, силы ада - в самой любви для вас преграда, но вам любви не побороть!