Длинные Цитаты про врачей

Теорию терапевтической общины я слышал столько раз, что могу рассказывать спереди назад и задом наперед – и что человек должен научиться жить в группе, прежде чем сможет функционировать в нормальном обществе, и что группа в состоянии помочь ему, показывая, где у него непорядок, и кто нормальный, а кто нет, общество само решает, а ты уж изволь соответствовать. И всякая такая штука. Стоит только появиться новому больному, доктор сразу – на свою теорию, и поехали; только тут он, кажется, и бывает главным, сам ведет собрание. Рассказывает, что цель терапевтической общины – демократическое отделение, полностью управляемое пациентами, их голосами, и стремится оно выпустить нас обратно на улицу, во внешний мир, достойными гражданами. Всякое мелкое недовольство, всякую жалобу, все, что тебе хотелось бы изменить, надо высказывать перед группой и обсуждать, а не гноить в себе.

– Мы набиты предрассудками, чванством и ханжеством и обожаем судить о том, чего не понимаем. Я искренне считаю, что преступнику нужен врач, а не полиция и не священник. А в будущем, надеюсь, преступлений вообще не будет. – Вы могли бы их лечить? – Мы вылечили бы их. Какая удивительная мысль! Вы когда-нибудь интересовались статистикой преступности? Нет? Очень немногие ею интересуются. А я ее изучал. Вас поразило бы количество несовершеннолетних преступников – опять дело в железах, понимаете? Юный Нийл, убийца из Оксфордшира, убил пять маленьких девочек, прежде чем его задержали. Хороший мальчик, никогда никаких проступков за ним не водилось. Лили Роуз, девчушка из Корнуэлла, убила своего дядю за то, что он не разрешал ей объедаться конфетами. Ударила его молотком для разбивания угля, когда он спал. Ее отослали домой, и она через две недели убила свою старшую сестру из-за какой-то пустяковой обиды. Конечно, их не приговаривали к повешению. Отослали в исправительные заведения.

  — Привет вам, больные и их родные! Ради сохранения времени и во избежание в дальнейшем скучных разговоров, я доктор Грегори Хаус. Вы можете звать меня Грег. Я один из трех врачей, работающих в клинике сегодня утром. — Коротко и мило. Хватай папку. — Этот лучик солнца — доктор Лиза Кадди. Доктор Кадди управляет всем этим госпиталем, так что она слишком занята, чтобы заниматься вами. Я скучающий… сертифицированный (вместо стандартной фразы board certified (сертифицированный комиссией) произносит bored certified (скучающий сертифицированный)) диагност, с двойной специализацией по инфекционным заболеваниям и нефрологии. Я также единственный врач, кто находится здесь против своей воли. (К Кадди) Это правда, не так ли? Но не беспокойтесь, так как большинство из вас вылечила бы и обезьяна с пузырьком жаропонижающего. Кстати говоря, если вы будете особенно надоедливыми, вы можете заметить, как я буду доставать это. Это Викодин. Он мой. Вам нельзя.

То, что у зубного врача может быть совсем не больно, само по себе было ошеломляющей новостью. Все еще пребывая в сферах небесных, я достала из сумки чековую книжку, ручку и, почти без усилия придав голосу интонацию кротости, приличествующей этому религиозному дому, спросила: — Сколько я должна вам выписать, Фирочка? Не меняя лучезарного выражения на лице, Фирочка ласково сказала: — Можете выписать ***... Моя рука над чековой книжкой окаменела. Повторяю — я далеко не ханжа. Я, можно сказать, человек циничный, крепкое слово ценю и употребляю, но... В нужном контексте, помилуйте, в соответствующем окружении близких по духу людей и, главное — к месту. Так сказать, ложка к обеду. Не поднимая глаз от бланка чековой книжки, я сказала суховато: — Ну... столько у меня нет. Но если вы назовете определенную сумму, то я выпишу чек. Взглянув на Фирочку, я впервые в своей жизни увидела физическое воплощение литературного штампа «алая краска залила ее лицо».

 То, что у зубного врача может быть совсем не больно, само по себе было ошеломляющей новостью. Все еще пребывая в сферах небесных, я достала из сумки чековую книжку, ручку и, почти без усилия придав голосу интонацию кротости, приличествующей этому религиозному дому, спросила: — Сколько я должна вам выписать, Фирочка? Не меняя лучезарного выражения на лице, Фирочка ласково сказала: — Можете выписать ???… Моя рука над чековой книжкой окаменела. Повторяю — я далеко не ханжа. Я, можно сказать, человек циничный, крепкое слово ценю и употребляю, но… В нужном контексте, помилуйте, в соответствующем окружении близких по духу людей и, главное — к месту. Так сказать, ложка к обеду. Не поднимая глаз от бланка чековой книжки, я сказала суховато: — Ну… столько у меня нет. Но если вы назовете определенную сумму, то я выпишу чек. Взглянув на Фирочку, я впервые в своей жизни увидела физическое воплощение литературного штампа алая краска залила ее лицо. Фирочка стала даже не багровой — фиолетовой.

Ревнивый мужИз цикла "Пациенты"Что-то женка твоя ново платье надела кокеткаИ помада красней чем всегда и румяна свежейКто-то ждет ее стерву с шампанским на лестничной клеткеКот-то прячет измену от взглядов спешащих людейЧто ж ты сделала дрянь я ж любил ее пылко и страстноВон и чьи-то носки под кроватью и врет что моиКто звонит тебе кто женский голос темнит все напрасноС бабой ты бы не пела как в майскую ночь соловьиТы искал доказательств ты мучил ее и неволилЖдал в шкафу приходя в неурочное время домойТолько мраком и серой засеяно светлое полеЧто искала она в жизни замужем да за тобойА когда убедился измена коварна как аспидТы припас длинный нож ты припас эту белую ночьКто соперник проклятый конечно вот этот все ясноТот Делон Жан Маре из второго подъезда точь-в-точьОн забрал заявленье он понял все раньше супругиУбедил ее вызвать врача и тайком трифтазинВот сидишь на приеме согбенный в житейские вьюгиЯ киваю тебе все неверны предатели блинПлоховатый прогноз и ремиссии часто нестойкиТ

Когда некий человек вернулся домой, он обнаружил, что его жена занимается прелюбодеянием со слугой в супружеской спальне. Увидев его, слуга убежал через кухню. Тогда муж вошел в спальню и убил жену. Позвав служанку, он объяснил ей, что произошло, и сказал: «Чтобы эта история не легла позорным пятном на наших детей, следует сделать вид, что она умерла от болезни, и поэтому мне потребуется твоя помощь. Если же ты считаешь, что не можешь на это пойти, то я убью и тебя как соучастницу этого тяжкого преступления». Служанка ответила: «Если вы пощадите меня, я буду вести себя так, словно ничего не знаю». Она привела в порядок комнату, надела на труп одежду для сна и уложила его в постель. Затем, несколько раз послав человека за врачом, с сообщением, что хозяйку одолел внезапный недуг, они отправили последнего гонца, который сказал врачу, что уже слишком поздно и ему нет нужды приезжать. Затем позвали дядю жены и, поведав ему о болезни, убедили его в том. что так оно и было.

Актёр — это тот, кто сызмальства и на всю жизнь соглашается выставлять себя на обозрение анонимной публики. Без этого исходного согласия, которое никак не связано с талантом, которое гораздо глубже, чем талант, нельзя стать актёром. Под стать тому и врач; он также соглашается всю жизнь заниматься человеческими телами и всем тем, что из этого следует. Это исходное согласие (а вовсе не талант и не умение) даёт ему возможность войти на первом курсе в прозекторскую, а спустя шесть лет стать врачом. Хирургия доводит основной императив профессии медика до самой крайней грани, где человеческое уже соприкасается с божественным. Если вы сильно трахнете кого-нибудь дубинкой по башке, он рухнет и испустит дух навсегда. Но ведь однажды он всё равно испустил бы дух. Такое убийство лишь несколько опережает то, что чуть позже Бог обстряпал бы сам. Бог, надо полагать, считался с убийством, но не рассчитывал на хирургию.

Не должен вор...Не должен вор в тюрьме сидеть,В"законе"-так тем более,И называть вором не сметь!Он все-таки на воле.Дабы воров не обижать,Назвали их чиновники,Прошу прощение,не всех,А только уголовников.Талант не должен пропадать,По мелочам теряться,Высококлассный криминалВ структуры стал внедряться.Они везде,куда не глянь,По слухам,даже в Думе,Какая дрянь?Такая дрянь!И кто бы мог подумать.Афера-мысль всегда живетВ башке вора-чиновника,Покоя нет,свербит онаСудью,врача,полковника.Тут,главное,не спасоватьИ щедро поделиться,И,в тот же миг,афера-мать В идею превратится.Огромный куш решив урвать,Сколково создали,без НАНО,Видите ли,нам Не выбраться из ямы.Как миллиарды утекли,Нам Рыжий дал ответ,И,что увидели все мы?Хреновенький планшет!Мы в яме были,по всему,В ней навсегда остались.Ну,что поделать?В миллиардах рыжие нуждались.А,что полиция??-Щенки предВзрослым криминалом,Одна,лишь, видимость борьбыСо злобствующим оскалом....Должен вор в тюрьме сидеть,Еще Жиглов сказал,И показал,как уничт

У одной пары не было детей. Какие только средства они ни пробовали, к каким только врачам ни обращались - бесполезно. И вот как-то нашли они в Интернете рекламу одного известного врача из Нью-Йорка, разработавшего уникальный метод, который помогает всем. Они набрали денег и поехали в Нью-Йорк к этому врачу. Так как ни он, ни она по-английски ни в зуб ногой, а врач, кроме английского, никакого другого языка не знал, им пришлось объясняться жестами. Врач им "говорит": покажите, мол, как вы это делаете. Те, преодолев смущение, занялись этим самым. Как только они закончили, врач взял бланк рецепта, что-то на нем написал и отдал им. Те возвращаются к себе на родину, идут в ближайшую аптеку и, глядя в рецепт, спрашивают фармацевта:- Скажите, у вас есть тритхеотхерхоле?- Что, простите?- Тут написано: три-тхе-отхер-холе.- Позвольте, я сам посмотрю... Гм-м, мне кажется, вы неправильно поняли. Здесь написано: Тry the other hole. (ПОПРОБУЙТЕ В ДРУГОЕ ОТВЕРСТИЕ.)

«Надо есть, а то ты здесь не долго протянешь». Теперь она это отлично сознавала. И еще понимала: ей понадобятся все силы, чтобы осуществить задуманное. То положение, в каком оказалась Трейси, большинство людей сочли бы безвыходным: посажена в тюрьму на пятнадцать лет. У нее нет ни денег, ни друзей, ни каких-либо возможностей. Но в глубинных недрах Трейси открылась тайная сила. «Я выживу, — думала она. — Нагая встречусь с врагами, и моя смелость станет мне щитом». Она выживет, как выжили ее предки. В ней перемешалась кровь англичан, ирландцев и шотландцев, и Трейси от всех унаследовала лучшие качества: ум, храбрость и волю. «Мои предки выстояли во время голода, чумы и потопов. Выстою и я». Все предки Трейси теперь были с ней в этой адской камере: пастухи и охотники, фермеры и владельцы магазинов, врачи и учителя. «Я не подведу вас», — прошептала Трейси в темному теням из прошлого.

Все твердят, что мол сын – гордость отца. Я тоже придерживался этой позиции, но потом, как-то жизнь начала расставлять череду событий по-своему. Моя жена говорит, что беременна, ее гинеколог отводит меня в сторону и улыбаясь протягивает снимок с УЗИ. Я держу в ладони небольшое изображение эмбриона, и медсестра тихо шепчет мне «Это девочка». Я в замешательстве, ибо гордостью-то сынишка должен быть. Хочу угрюмый, а время постепенно идет. Схватки супруги, ее крики, просьбы остаться рядом, не бросать. я держу ее за руки, и чувствую, как они начинают потеть. Она кричит, врачи просят ее тужиться и не бояться. Слышится первый крик младенца, и акушер кладет нежное дитя ей на грудь. У меня на глазах слезы, а жена просит меня не плакать, говорит, что не бойся, мол, мы родим сына, а я целую ее. С глаз текут слезы, и я держу эту маленькую ладошку в своей. Дочь. Моя старшая дочь.