Длинные Цитаты про хаос

Мы живем, почти ничего не понимая в устройстве мира. Не задумываемся над тем, какой механизм порождает солнечный свет, который обеспечивает наше существование, не думаем о гравитации, которая удерживает нас на Земле, не давая ей сбросить нас в пространство. Нас не интересуют атомы, из которых мы состоим и от устойчивости которых мы сами существенным образом зависим. За исключением детей (которые еще слишком мало знают, чтобы не задавать такие серьезные вопросы), мало кто ломает голову над тем, почему природа такова, какова она есть, откуда появился космос и не существовал ли он всегда? Не может ли время однажды повернуть вспять, так что следствие будет предшествовать причине? Есть ли непреодолимый предел человеческого познания? Бывают даже такие дети (я их встречал), которым хочется знать, как выглядит черная дыра, какова самая маленькая частичка вещества? Почему мы помним прошлое и не помним будущее?

Завтра будет утро. А значит еще один шанс стать счастливее, смиреннее, красивее, чем вчера. Помните у Ошо? «Жить — не значит идти куда-то. Жить — значит выходить на утреннюю прогулку». Каждый новый день — это не испытание, а прогулка. Мы идем по земле, встречаем красивых людей, дышим морским бризом, ошибаемся адресом, влюбляемся и расстаемся, падаем и поднимаемся, болеем и выздоравливаем, но продолжаем идти. Завтра погода будет лучше, а дома еще светлее. И речь не о земных доме и погоде. Все начинается и заканчивается внутри нас. Когда мы благодарим, любим, обнимаем, делимся, то оказываемся в раю. Когда сплетничаем, злимся, ненавидим, обманываем — горим в аду. Завтра мы станем еще лучше и научимся не поддаваться всеобщему хаосу. Будем беречь свои миры, чаще обнимать близких, помогать тем, кто нуждается в помощи и больше путешествовать. Счастье — это благодарность и движение. Я не верю, что стать счастливым возможно, развалившись на диване в обнимку с коробкой эклеров.

– С чего вы взяли, юноша, что государство – это справедливость и чистота? – благодушно усмехнулся Пожарский. – Хороша справедливость. Наши с вами предки, разбойники, награбили богатств, отняв их у собственных соплеменников, и передали по наследству нам, чтобы мы могли красиво одеваться и слушать Шуберта. В моем случае, правда, никакого наследства не было, но это частность. Прудона читали? Собственность – это кража. И мы с вами стражники, приставленные охранять краденое. Так что не морочьте себе голову иллюзиями. Лучше поймите вот что, если уж не можете без морального обоснования. Наше государство несправедливо и нечисто. Но лучше такое, чем бунт, кровь и хаос. Медленно, неохотно общество становится чуть-чуть чище, чуть-чуть презентабельней. На это уходят века. А революция отшвырнет его назад, к Ивану Грозному. Справедливости все равно не будет, только появятся новые разбойники, и опять у них будет всё, а у остальных ничего. Про стражников я еще слишком поэтично выразился.

В Эдо четверо или пятеро хатамото собрались однажды вечером, чтобы сыграть в го. Чуть погодя один из них встал, чтобы справить нужду, и, пока он отсутствовал, разгорелась ссора. Одного человека зарубили, свет погас, и все помещение погрузилось в хаос. Услышав это, тот, который отсутствовал, бросился назад, крича: «Успокойтесь вы все! Это все произошло из-за пустяка. Поставьте лампы на место и позвольте мне все уладить». После того как лампы снова зажгли и все успокоились, этот человек неожиданно отрубил голову одному из тех, кто участвовал в ссоре. Затем он сказал: «Моя воинская удача от меня отвернулась: я не присутствовал при драке. Если бы это посчитали трусостью, мне бы приказали совершить сэппуку. Даже если этого и не случилось, мне не было бы прощения, если бы сказали, что я убежал по нужде, и у меня все равно не было бы другого выхода, кроме сэппуку.

  — Что это, угрюмая ракета? — Группа Human League — Это электронный нонсенс. — Они электронные пионеры, они изобрели музыку. — Изобрели музыку? А что было до них? — До них была просто настройка инструментов. — Ты в курсе о музыке, известной как джаз? В курсе о джазе, джазовом движении? — Почему ты продолжаешь все время болтать о своём джазе? — Потому что это важнейшая форма искусства. — Никто не слушает джаз. Учителя естественных наук и психические больные — все, кому нужен твой джаз. — Возьми свои слова назад, ты, электро-гомик. — Или что? — Просто возьми их назад и все. — Не возьму. Я оставлю их прямо тут, чтобы все видели. — Заглотни их обратно. — Нет. Я ненавижу джаз. — Ты ненавидишь джаз? Да ты боишься джаза. Дааа. — Заткни свой рот. — Ты боишься джаза, боишься отсутствия правил. — Нет. — Отсутствия границ. Ооооох. Он как забор, нет, он мягкий. Что происходит? Формы, хаос. Для тебя все должно быть просто, так ведь? — Перестань. Заткни свой рот.

Задумался о тех, кто пишет фразу: «В моей смерти прошу никого не винить». Неужели они не чувствуют всего идиотского и неуместного официоза этих слов? Неужели они всерьез рассчитывают, что близкие родные, прочитав легко узнаваемый текст, пожмут плечами и сразу же согласятся: «а, ну раз так, раз любимый смертник сказал, то и не будем себя винить, пойдем помянем и по домам»? Нелепо. Глупо. И страшно, потому что именно эту фразу пишут раз за разом, повторяя снова и снова. Одну и ту же. Безобразно банально и безвозвратно жутко. Но все же именно эта фраза врастает в подкорку всей своей ледниковой плоскостью. И каждый раз, когда предательски дергается рука, когда взгляд упирается в бездонную точку ночного бессветия, когда нет сил даже сглотнуть боль, когда вжимаешь плечи в бетонную стену, превращаясь из человека в сигнальный знак «стоп», в сжатую безумием и отчаяньем пружину... Именно эта чертова фраза бегущей строкой внутреннего хаоса медленно течет по изнанке твоих собственных век.

ВодкаНациональной российской идее...Живу в России,славлю небеса,Верчусь,как черт на жаркой сковородке,И каждый раз,едва продрав глаза,Хочу лишь водки,водки,водки,водки!!!Ее зовут разлучницей.И пусть!Ее зовут отравой и преградой,Стаканчик водки отодвинет грусть,Она лекарством будет и отрадой!Как без нее мне жить,коль нету жизни,В стране,где хаос,воровство,разврат,Мне водка притупляет мои мысли,О том,что мы идем дорогой в Ад!В ней исцеленье нации великой!В ней есть спокойствие души простой,Которая становится безликой,Ведь жизнь без цели это лишь застой!В стране,где нет законов,правит Дьявол!В России нет защиты правовой!Я припаду к граненому стакану,Лишь с ним я не расстанусь с головой!В стране,где нету цели,есть идея,Из века в век нам пить присуждено,Чья это идиотская затея,Мне право слово как то все равно!Продрал глаза и с криком:"Дайте водки!"Осоловевши посмотрел во двор,С бутылкой водки и хвостом селедки,России вынес Дьявол приговор.Сергей Кириллов Великий Новгород

Россией правит Дух.Россией правит Дух-Дух Мудрый, Дух Святой,Как и задумано Всевышним.И тот, кто мудр от Бога,Видит это направленьеИ принимает сердцем это Единенье.Всё зло уходит медленно,Но верно:Кто за Рубеж,Кто к виллам,ДачамНаправляют курс-Кто не прижился здесь.И это мудро.Народ вздохнёт Свободно,Коррупция уйдёт,Как и лукавый,Который правил ей.С 2000 года, Дух растётИ набирает Силу,Дав питерцам ума.Одного лишь не хватает-Мудрой Думы,Где хаос и враждаСейчас.Нет единения с народом:Четыре фракции,И каждый тянет на себяОдеяло,Которым прикрывают ложь.А где же Единенье ваше,В котором сила?Невольно просится вопрос:" Нужна ли нам такая Дума?"-Нет!Зачем нам Жириновский??КоторыйВоду мутитИ поднимаетШум.КПРФ всех обличаетИ держит Курс назад.Так не должно жеБыть, ребята!Не стройте Козни вы единороссцам-С чем не согласны-ищитеКомпромисс.Друг другуРукуПротяните,И знайтеЖе одно:в ком Бог живёт-Тот выведетНародИз ямы, где нищета и гнёт.

 Хаос души и тела; возраст, в котором плачут при виде заката или блеска полной луны; обилие путаных надежд и верований — в Бога, в Истину, в Любовь, в Вечность; умение увлекаться красотою вещей; сердце, способное страдать и переполняться; радость, столь радостная, и печаль, столь печальная, что между ними могли бы разместиться целые океаны; и чтобы уравновесить эти прекрасные качества — непристойно выставляемое на показ себялюбие; неугомонность, неспособность утихомириться и перестать, наконец, докучать зрелым людям; дерзкие препирательства по поводу отвлеченных понятий, скажем, по поводу Красоты, как будто они представляют для зрелых людей какой-нибудь интерес; совершенное отсутствие опыта по части замалчивания правды, человеку зрелому не понятной; общая возбудимость, надоедливость и несоответствие принятым формам проявления седьмого чувства. 

Страсть не дает человеку есть, спать и работать, лишает покоя. Многие боятся ее, потому что она, появляясь, крушит и ломает все прежнее и привычное.Никому не хочется вносить хаос в свой устроенный мир. Многие способны предвидеть эту угрозу и умеют укреплять гнилые строптила так, чтобы не обвалилась ветхая постройка. Этакие инженеры — в высшем смысле.А другие поступают как раз наоборот: бросаются в страсть очертя голову, надеясь обрести в ней решение всех своих проблем. Возлагают на другого человека всю ответственность за своё счастье и за то, что счастья не вышло. Они всегда пребывают либо в полном восторге, ожидая волшебства и чудес, либо в отчаянии, потому что вмешались некие непредвиденные обстоятельства и все разрушили.Отстраниться от страсти или слепо предаться ей — что менее разрушительно?

 Смерть наклонился так, что его череп оказался на уровне ее лица. — ЛЮДИ ГЛУПЫ И ПОНАПРАСНУ РАСТРАЧИВАЮТ СВОИ ЖИЗНИ. ТЫ ВИДИШЬ ОСВЕЩЕННЫЕ ОКНА, И ТЕБЕ ХОЧЕТСЯ ДУМАТЬ, ЧТО ЗА НИМИ СКРЫВАЕТСЯ ВЕЛИКОЕ МНОЖЕСТВО ИНТЕРЕСНЫХ ИСТОРИЙ И СОБЫТИЙ, ХОТЯ ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ТАМ, ЗА ОКНАМИ, НЕТ НИЧЕГО, КРОМЕ МЕЛОЧНЫХ ТУПЫХ ДУШОНОК, ПОЖИРАТЕЛЕЙ ПИЩИ, НАЗЫВАЮЩИХ СВОИ ИНСТИНКТЫ ЧУВСТВАМИ. ОНИ ДУМАЮТ, ИХ НИЧТОЖНЫЕ ЖИЗНИ БОЛЕЕ ЗНАЧИМЫ, ЧЕМ ДУНОВЕНИЕ ВЕТЕРКА. В глазах Смерти ярко полыхал синий огонь. Ей показалось, что ее поглощает какая-то бездна. — Нет, — прошептала Сьюзен. — Нет… Я никогда так не думала. Смерть резко выпрямился и отвернулся. — НО ВООБЩЕ ЭТО ПОМОГАЕТ. — Но в том, как люди умирают, нет никакого смысла! — воскликнула Сьюзен. — Это же хаос! Где справедливость?! — ХА. 

Войны ждали с минуты на минуту. А когда она началась на самом деле, она разразилась как гром среди ясного неба. Я не могу описать первые дни войны отчетливо и систематично. Да в этом и нет никакой необходимости: общеизвестно, что это была неслыханная паника и хаос. Это была паника не от животного страха, но паника от хаоса и бессмысленности происходившего. Вдруг обнаружилось, что вся система организации больших масс людей, казавшаяся строгой и послушной, является на самом деле фиктивной и не поддающейся управлению. Это была паника самого худшего сорта — паника развала системы, казавшейся надежной. Впавших в панику от страха людей можно было остановить. А тут люди, не знавшие страха, оказались в состоянии полной растерянности.