- Не могу убивать кроликов. У них большие глаза. Они на меня смотрят.
У Вас есть интересная цитата?
Поделитесь ею с нами!
Вы здесь
Цитаты про большие глаза
А город промок и стоит пустой, С глазами бездомных собак. И ты - единственный, кто живой, Кто делит здесь свет и мрак. А город не помнит, что значит жить Без ругани, пуль и драк. А дом твой - стеклянные витражи, Уютный большой чердак. Я тоже, как город, смотрю в тебя, Впервые попав впросак И в плен твоих глаз цвета имбиря, Смеющихся их атак… Весь город пропах тобой, стал един В порывах ускорить шаг. Шепчу «обернись», среди серых спин Твоя - самый светлый знак. Мой город уснул без тебя, небес Вдохнув ярко-алый мак. И я не смогла, не сумела без… Я просто не знала как…
В конце концов, безголовой природе наплевать на всяческие придуманные феминистками теории заговора, она рациональна и всякий её солдат естественным отбором определен на то место, к коему больше приспособлен. Лишь в последние 100-150 лет женщины стали отходить от плиты и приходить в большую жизнь. Потому что они всегда опаздывают, ибо находятся на шаг сзади — за спиной мужчин. Признавать такое женщинам обидно. И мне по-человечески это понятно. Обидно, согласен. Как обидно родившемуся с ДЦП быть не таким, как все. Как слепому горько, что он слеп... Но это еще не повод, чтобы создавать политическое движение слепых с целью всем остальным выколоть глаза — для равноправия. Это даже не повод требовать ради «равных возможностей» посадить слепых за штурвалы пассажирских самолетов. Слепые это понимают. Феминистки — нет. Они в тысячный раз начинают лепетать про свою теорию всемирного заговора.
Предел познанияПредел познания заложенВ великой тайне бытия.Наш мир понять никто не сможетИ уж тем более не я.Хотя, бывает миг прозреньяИ пелена спадает с глаз.Однако, это озаренье Нечасто посещает нас.Творцам великим удавалосьЧастицу сути разгадать,Но окружающим казалось,Что лучше истину не знать.Вот есть машина, есть квартира –Такое нам легко понять.Но даже часть большого мираДовольно тяжело обьять.Ведь мир вокруг нас бесконеченВ многообразии его.Вот только человек не вечен – Нам не дано узнать всего.Познав основы мирозданья,Мы обретём священный свет.И, коль, предела нет познанью – Конца у жизни тоже нет!
Не смотри на меня сквозь осколок разлуки...Не смотри на меня сквозь осколок разлуки,Я не выдержу эти глаза!В них предательство, ложь, боль страдания, муки,Не сработали вновь тормоза.Я хочу убежать, чтобы завтра не вспомнить,Как вонзаются иглы в вески.Посмотреть на тебя, разорвать и запомнить,Просто так, ни зачем, от тоски.Время есть, оно лечит. Я только забуду,Что ты тихо на ушко шептал.Слёзы есть – это дождь, но я плакать не буду,Это ты меня взял, растоптал!Растворюсь в темноте, буду просто легендой,И приду к тебе только во сне.Но боюсь, не сдержусь, изовьюсь тонкой лентой,Не проснёшься ты больше вообще!!!
Я бы спал меньше, больше бы мечтал, понимая, что каждую минуту когда мы закрываем глаза, мы теряем шестьдесят секунд света.
Я смотрел в ее глаза, такие большие, обрамленные густыми ресницами и мечтал о сне. Не для того, чтобы забыться, как это было раньше, не для того, чтобы избежать скуки, а потому, что я хотел бы видеть сны. Может быть, будучи без чувств и имея возможность видеть сны, я бы смог провести несколько часов в мире, где мы с ней были бы вместе. Она видела сны обо мне. Я хотел, чтобы она снилась мне.
Но — наверное, это один из законов насмешницы-природы! — чем меньше восторгов у тебя вызывает все человечество в целом, тем больше шансов у какого-нибудь незнакомца задеть таинственную, тонкую, болезненно звенящую струнку в твоем сердце. Достаточно пустяка: неожиданно отчаянной улыбки, поворота головы, при котором лицо случайного собеседника вдруг на мгновение становится лицом ангела, теплой ладошки, доверчиво вцепившейся в темноте в твою собственную руку, золотистой искорки веселого безумия, всколыхнувшей темное болото тусклых глаз — и ты вдруг понимаешь, что готов на все, лишь бы вдохнуть свою, настоящую жизнь в это удивительное, чужое существо, а потом развернуть его лицом к небу и спросить, задыхаясь от благоговения перед свершившимся чудом: ну вот, теперь ты видишь?
Одеваться в черное. Плакать чёрным. Это так по-бабьи — и так по-вдовьи. Все-то разное с ней у нас, кроме цвета глаз, но мои — оленьи, её — коровьи. Ну зажми мне рот чем-нибудь, давай, перекрой невидимый кровосток, а не можешь губами — хотя бы дай, чёрт с ним, свой носовой платок. Ты не знаешь, как я до тебя жадна, я бы выпила, съела тебя одна, я б зажмурясь вылакала до дна, под язык, подкожно и внутривенно, беспощадно, яростно, откровенно. Только, видно, третий закон Ньютона чтим тобой превыше других законов, и поэтому с равной ответной силой ты всегда стремишься к чужому лону, и кого-то еще называешь милой, и целуешь чьи-то глаза коровьи, а мои уже заливает кровью, я не знаю, чем закрыть эту рану, я не знаю, сколько еще осталось. Я, наверно, слишком рано сломалась. Я, наверно, больше уже не встану.
У большей части людей глаза так грубы, что на них действует только пестрота, узорочность и красная краска, густо и ярко намазанная.
Приходит к экстрасенсу больной: - Хочу, чтобы у меня глаза была большие...- 5000 баксов.- Чтооооо?!
Я почти не сплю больше. Уже не пять часов в сутки, а разнесчастных три. В небесной канцелярии урезали мой паек. Конец какого-то небесного квартала, не иначе. Вероятно поэтому у меня иссякли слова. Зато если я однажды заплачу, этот серно-кислотный дождь сотрет наконец все, на что утомились пялиться близорукие глаза. Видимое внутреннему взору, вероятно, все же останется, но обольщаться по этому поводу не станем.
— Ты в порядке? — Да. — Тогда от чего эта грусть в глазах? — Потому что все мои мысли только о тебе. — О большем я не прошу. Эти слова дают мне смысл жизни. Сколько бы эпох ни минуло, если ты будешь смотреть на меня иначе, я всегда найду твою душу. Я живу только ради тебя.
— Всё так изменилось. Ускорение, старина. Ритм задают Штаты. И изменился не только город, люди тоже. Ты ничего здесь не узнаешь, мой бедный Франсуа. Да и я сам. Попаду в любой район через полгода и можно заблудиться. Всё растёт на глазах. Население почти удвоилось. — Идиотов в два раза больше. С ума сойти!
Я определённо заметил, что стоит мне поголодать несколько дней подряд, как мой мозг начинает словно бы вытекать и голова пустеет. Она становится лёгкой и бесплотной, я больше не чувствую её у себя на плечах, и мне кажется, что, когда я на кого-нибудь гляжу, глаза мои раскрываются до невероятности широко.
Когда друзья напоминают, что мне уже больше шестидесяти лет, Я сама не могу в это поверить. Кажется, что мне всё еще двенадцать лет. Я, наверно, осталась в том детском возрасте и смотрю на мир широко раскрытыми глазами. Мне все еще интересно жить. Я благодарна судьбе за каждый прожитый день, за возможность постоянно открывать для себя что-то новое Если вам посчастливилось сохранить в себе душу ребенка, тогда самое лучшее в вашей жизни еще впереди
Мы все никогда не видели друг друга. Мы спрашиваем один другого и отвечаем, мы живем вместе, всегда вместе проводим время, но не знаем, кто мы!... Напрасно мы касаемся друг друга руками — глаза знают больше, чем руки...
— Я расскажу тебе кое-что о боли, Папочка, — усмехнулся Дидж, прикрыв глаза. — Она очень хорошо делит время на куски. «До» и «после». Жизнь превращается в нить с узелками. Каждый узелок — это боль, какая-нибудь очень сильная эмоция, воспоминание. Переломный момент. Либо не преодолеешь этот узелок и повернёшь назад, либо преодолеешь и никогда больше не будешь прежним, не будешь жить как раньше, или вообще не будешь жить. — Точка возврата, — задумчиво проронил Блисаргон. — У каждого есть такая точка…
В детстве я любил смотреть на небо. На дневное небо с бегущими по нему облаками, которые жили собственной жизнью, меняясь на глазах, и безмятежно ползли одной им известной дорогой. Иногда мне казалось – точнее, я хотел верить – что символы, которые я угадываю в очертаниях того или иного облака, являются знаками, посланными мне с небес. Это было захватывающе. Но больше всего я любил звездное небо. Бескрайнюю тьму за окном, тихой ночью, когда весь город спит, а ты таращишься на далекие точки, которые пробуждают что-то смутное, неясное, но безумно волнующее в душе. А когда я вырос, то перестал смотреть на небо. Как и все, я стал смотреть вниз, на мусор и грязь.
– Каждый вечер я жду его возвращения… и оставляю для него горящую свечу на подоконнике, чтобы было легче найти дорогу домой. Чтобы он знал – здесь его по-прежнему любят и ждут. Как и много лет назад… Я надеюсь, что он все-таки вспомнит обо мне, когда его долг перед миром будет выполнен, а до тех пор я буду жить здесь. Он всегда возвращается, и какая разница, что иногда между встречами пролетают годы – я знаю, что когда-нибудь он вернется, чтобы больше не уходить. – А если… если ты его не дождешься? – тихонько спросила я, забыв о глиняной кружке, почти обжигающей ладонь. – Или он вернется слишком поздно? Немолодая знахарка только улыбнулась, внимательно глядя мне в глаза, и я поняла – дождется. И муж ее вернется, несмотря ни на что. Даже если это произойдет тогда, когда оба будут уже стариками, но смерть они встретят вместе… так, будто бы никогда и не разлучались. Потому что птица не летает с одним крылом – их обязательно должно быть два.
Глубже всего смотрят в сердце людей те глаза, которые больше всего плакали.
Чем ярче разгораются костры знания, тем больше тьмы открывается нашим изумлённым глазам.
ПроклятьеТы перегнёшься через перила, Тихо прошепчешь, что это лишь сон,Ты проклянёшь всех, кто был с тобой рядомИ вдруг уронишь во Тьму медальон.Ты медальон бросишь или ….уронишь.Губы сухие, промокшее платье.Камень Берилл пальцем медленно тронешь,С шеи сорвёшь золотое распятье,Скажешь: «Тебе его больше не нужно.»,Тихо прошепчешь: «Теперь уходи.»Дом твой молчит, он Снегами простужен,Камешком сердце застыло в груди....И он уйдёт, не промолвив ни слова,Даже полслова тебе не сказав!Демон, тебе это чувство не ново.Грусть затаится в холодных глазах....Замок твой пуст, словно Призрак печали,Ветер насквозь продувает его.Голые ветви тихонько качались-Чёрные ветви из сна твоего.Медленно бились прозрачные стёкла,В сердце осколки и Вечная Мгла.И от Дождей вся Земля здесь промокла,Вдребезги бились твои зеркала.Капли дождя танцевали на крышах-Так же, как ты два Столетья назад....Ты стала серой Летучею Мышью.Всё. И осталось одно- проклинать.30 Ноября2003,Вечер,Снег
Сейчас мужчины боятся быть мужчинами. Они думают, что если ты подвигаешь девушке стул, кажешься девушке хорошим или даже привлекательным на глазах у других мужчин, то ты уже не мужчина. Девушки готовы смириться с этим, но я нет. Я буду ждать вечно, если понадобится. Сейчас я ожидаю большего, чем эти парни готовы дать. You want them to feel good being a man, but now men are afraid to be men. They think being a real man is actually being a pussy, that if you take a chair out for a lady, or you're nice or even affectionate to your girl in front of your boys, you're less of a man. It's so sick. They won't be a gentleman because that makes them appear soft. That's what we're dealing with now, a hundred percent, and girls are settling for that, but I won't. I will wait forever if I have to … but that's O.K. You have to be screwed over enough times to know, but now I'm hoping for more than these guys can actually give.
От неё не осталось ничего, кроме прекрасных больших глаз, на которые больно было смотреть, потому что, будь они меньше, в них, пожалуй, не могло бы уместиться столько печали.
Лучшие Цитаты про большие глаза подобрал Цитатикс. Собрали их 519 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
Невозможно вести честный и искренний спор с дураком.
Автор
Источник
- Аль Квотион. Запчасть Импровизации (11) Apply Аль Квотион. Запчасть Импровизации filter
- Виктор Гюго. Отверженные (3) Apply Виктор Гюго. Отверженные filter
- Анна Михайловна Островская (2) Apply Анна Михайловна Островская filter
- Анна Ривелотэ (2) Apply Анна Ривелотэ filter
- Бернар Вербер. Смех Циклопа (2) Apply Бернар Вербер. Смех Циклопа filter
- Варлам Шаламов. У Флора и Лавра (2) Apply Варлам Шаламов. У Флора и Лавра filter
- Дэвид Эддингс. Хроники Элении (2) Apply Дэвид Эддингс. Хроники Элении filter
- Елена Самойлова. Паутина судеб (2) Apply Елена Самойлова. Паутина судеб filter
- Кен Кизи. Над кукушкиным гнездом (2) Apply Кен Кизи. Над кукушкиным гнездом filter
- Кодекс Бусидо (2) Apply Кодекс Бусидо filter
- Любовь и предательство (Baghban) (2) Apply Любовь и предательство (Baghban) filter
- Макс Фрай. Книга одиночеств (2) Apply Макс Фрай. Книга одиночеств filter
- Мне тебя обещали (2) Apply Мне тебя обещали filter
- Нассим Николас Талеб. Черный лебедь (2) Apply Нассим Николас Талеб. Черный лебедь filter
- Оскар Уайльд (2) Apply Оскар Уайльд filter
- Сергей Лукьяненко. Спектр (2) Apply Сергей Лукьяненко. Спектр filter
- Теодор Драйзер. Сестра Керри (2) Apply Теодор Драйзер. Сестра Керри filter
- Фридрих Дюрренматт. Пилат (2) Apply Фридрих Дюрренматт. Пилат filter
- Эльчин Сафарли. Мне тебя обещали (2) Apply Эльчин Сафарли. Мне тебя обещали filter
- Эмили Магуайр. Приручение зверя (2) Apply Эмили Магуайр. Приручение зверя filter
- Ян-Филипп Зендкер. Искусство слышать стук сердца (2) Apply Ян-Филипп Зендкер. Искусство слышать стук сердца filter
- Александр Пушной - Катастрофиссськи... (1) Apply Александр Пушной - Катастрофиссськи... filter
- Алёна Еруманс (1) Apply Алёна Еруманс filter
- Анна Кудашева (1) Apply Анна Кудашева filter
- Борис Юзефович Крутиер (1) Apply Борис Юзефович Крутиер filter
- Виктор Владимирович Лавский. Притчи человечества (1) Apply Виктор Владимирович Лавский. Притчи человечества filter
- Виктория Частникова. Притчи Востока. Ветка мудрости (1) Apply Виктория Частникова. Притчи Востока. Ветка мудрости filter
- Герман Гессе. Степной волк (1) Apply Герман Гессе. Степной волк filter
- Дай мне уйти (1) Apply Дай мне уйти filter
- Дана Рассветных (1) Apply Дана Рассветных filter
- Джозеф Редьярд Киплинг (1) Apply Джозеф Редьярд Киплинг filter
- Дилер (1) Apply Дилер filter
- Дмитриева Татьяна (1) Apply Дмитриева Татьяна filter
- Задорожный Вадим (1) Apply Задорожный Вадим filter
- Ивлин Во. Возвращение в Брайдсхед (1) Apply Ивлин Во. Возвращение в Брайдсхед filter
- Илья Бушмин. Схема убийства (1) Apply Илья Бушмин. Схема убийства filter
- Исчезновение Харухи Судзумии (Suzumiya Haruhi no Shoushitsu) (1) Apply Исчезновение Харухи Судзумии (Suzumiya Haruhi no Shoushitsu) filter
- Крэг Шоу Гарднер. Сговор монстров (1) Apply Крэг Шоу Гарднер. Сговор монстров filter
- Марина Цветаева. Повесть о Сонечке (1) Apply Марина Цветаева. Повесть о Сонечке filter
- Мысливцева Иринка (1) Apply Мысливцева Иринка filter
- Настоящая кровь (True Blood);Соки Стекхауз (1) Apply Настоящая кровь (True Blood);Соки Стекхауз filter
- Ольга Громыко, Андрей Уланов. Космобиолухи;Вениамин Бобков (1) Apply Ольга Громыко, Андрей Уланов. Космобиолухи;Вениамин Бобков filter
- Пётр Демьянович Успенский. Tertium Organum (1) Apply Пётр Демьянович Успенский. Tertium Organum filter
- Сергей Лукьяненко. Ночной дозор (1) Apply Сергей Лукьяненко. Ночной дозор filter
- Стендаль. Ванина Ванини (1) Apply Стендаль. Ванина Ванини filter
- Тора! Дора! (Tora! Dora!) (1) Apply Тора! Дора! (Tora! Dora!) filter
- Фредерик Бегбедер. Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей (1) Apply Фредерик Бегбедер. Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей filter
- Фридрих Шиллер. Разбойники (1) Apply Фридрих Шиллер. Разбойники filter
- Харуки Мураками. Охота на овец (1) Apply Харуки Мураками. Охота на овец filter
- Ямамото Цунэтомо. Хагакурэ (1) Apply Ямамото Цунэтомо. Хагакурэ filter